Дорохов и Киселев молча шли по улице. Посещение матери оставило у них горький осадок.

– Интересно бы заглянуть к Сергею в стол. Может, там записи какие-нибудь есть? – проговорил полковник.

– Вряд ли. Кстати, у нас появлялась мысль произвести в его квартире осмотр.

– Ну и что же? – остановился Дорохов.

– Как что? Вы же сами видели, в каком состоянии мать.

Вернувшись в кабинет, Дорохов включил настольный вентилятор, опустил на окна шторы и пожалел, что не сделал этого перед уходом. Начало припекать, и кабинет, выходивший на солнечную сторону, нагрелся, словно печка.

Захотелось в лес. Без ружья, без собаки, так, побродить. Вот бы на Волгу, в ту деревню, в которой снимал домишко в прошлом году… Там постоянно дует ветер. Жена еще говорила, что тот дом в ложбине, как в аэродинамической трубе. Уж здесь бы она оценила ту «трубу»… Итак, в карманах у Славина не было конфет «Снежок», не было их и дома, по крайней мере на виду, в серванте. Но ведь могли же его угостить? А может быть, случайно купил их в ларьке? Все может быть. «Интересно, а не сохранились ли на этих обертках отпечатки пальцев?» – подумал Дорохов, рассматривая свою находку.

Вошел капитан Киселев и с любопытством уставился на небольшие бумажные шарики.

– Слушай, Захар Яковлевич, ты мог бы вызвать сюда эксперта-дактилоскопа?

– Пожалуйста! – Киселев набрал номер, попросил эксперта зайти и сел возле письменного стола.

– Скажи, пожалуйста, у вас много нераскрытых преступлений? – спросил полковник.

– Да не очень… В этом году повисли у нас две квартирные кражи в новых домах и хулиганство в сквере. Возле той самой беседки. Вернее, не хулиганство, а драка с телесными повреждениями. Оба потерпевших в больнице лежали. Спрашиваем: «Кто избил». А они твердят: «Сами разберемся». Вот и все нераскрытые. А с прошлого года осталась кража из промтоварного магазина. Воры шерстяных вещей вывезли тьму-тьмущую. Была у преступников машина, но какая, точно неизвестно. Скорее всего, микроавтобус УАЗ или рижский РАФ. Всех своих перебрали, да без толку, думаем, гастролеры какие-то. Правда, этим делом сам Макаров занимался.

– А у соседей как?

– У соседей по-разному. В Степном районе всегда тишь да гладь, вот только в начале лета магазин обворовали тоже на машине.

– Раскрыли?

– Пока нет. Другой ближайший район у нас Железнодорожный. Райцентр – узловая железнодорожная станция, так там что твой проходной двор. У них всего хватает. Недавно магазин «Ткани» обворовали. Милиционер воров заметил и пытался их задержать, но они машиной сбили его и скрылись. С переломом бедра лежит в больнице. Преступники перед самой кражей угнали там же в райцентре частный «москвич», а потом его бросили.

Дорохов слушал и делал у себя в блокноте пометки. Оба не заметили, как в кабинет вошла молодая голубоглазая женщина с пышной копной светлых волос:

– Вызывали, товарищ капитан?

– Как же, как же, просил. – И обратился к Дорохову: – Позвольте представить вам, товарищ полковник, нашу «криминалистическую науку»: Анна Сергеевна Смирнова – великий специалист по дактилоскопии.

– Ну так уж и «великий»! – улыбнулась Смирнова и протянула руку Дорохову.

Дорохов молча пододвинул к ней найденные возле жасмина шарики. Эксперт взяла чистый лист бумаги, откуда-то из кармана платья достала пинцет, небольшое увеличительное стекло и развернула конфетные обертки, расправляя каждую бумажку концами пинцета. Стала внимательно рассматривать.

– Что же вы хотите знать о них, товарищ полковник?

– Все, и главное – кто съел то, что было завернуто, – усмехнулся Дорохов.

– Это нашей науке неизвестно, – в тон ответила женщина. – Могу вам сказать лишь то, что конфеты одной партии.