– Я позаботился, – самодовольно усмехнулся мистер Крофт, явно рассчитывая на благодарность, но я восприняла его слова как нечто само собой разумеющееся и продолжила рассуждать вслух:

– Выйду на улицу, позвоню сестре с таксофона и…

– А вот этого я бы на твоем месте не делал, – сняв с подставки шланг, мужчина жестом предложил мне откинуть назад голову и, как только я подчинилась, начал аккуратно ополаскивать волосы.

Было в этом что-то… неправильное. Тип, который меня облапал, напугал, выдал кучу бредовых идей… сейчас смывал пену с моих волос, и я, что совсем дико, ему это позволяла. Наверное, такое поведение было некой защитной реакцией с моей стороны. Попытка не злить маньяка. Да, именно так! Потому что, если нет, значит, я тоже схожу с ума, а мне этого очень не хочется.

– Почему нет? – спросила я, обдумывая его заявление. – Почему нельзя звонить сестре? Или ты имел в виду выход на улицу?

– И то и другое. Сегодня утром медики засвидетельствовали твою смерть и, опираясь на информацию, полученную от офицера полиции, на руках которого ты скончалась, в морг вызвали на опознание Элайзу О’Коннелл.

– Элла видела меня… видела… – Слово «мертвой» никак не желало произноситься.

Спокойствие приказало долго жить, уступив место панике, которая, наконец, прорвалась сквозь стену моего фирменного упрямства. Я ведь живая, ЖИВАЯ! У меня бьется сердце, и дрожат пальцы, впившиеся в мокрую простыню. Я вижу, слышу, вдыхаю запахи! Я чувствую боль и реагирую на ласку, черт возьми! Значит, я не могу быть зомби, да? Или все-таки могу? Я же понятия не имею, что ощущают живые мертвецы, потому что никогда их не встречала.

– Видела, опознала и распорядилась о передаче тела в похоронное бюро после установления причины смерти, – не щадя моих нервов, припечатал этот моральный садист. – И я как дежурный судмедэксперт лично обещал эту самую причину выяснить и отправить отчет мистеру Олди, проявлявшему крайнюю заинтересованность в твоем деле.

– Тогда тем более нам с сестрой надо встретиться! – Выбравшись из ванны, я угодила в руки бросившего шланг мужчины, который без труда спеленал меня простыней, которой я от него прикрывалась, и, прижав к себе, зашипел в ухо:

– Не пори горячку, Марибет! – Имя показалось знакомым, хотя мне оно не принадлежало. Я задергалась, вырываясь, но на патологоанатома это не произвело никакого впечатления. Откуда только силища такая в его худосочном теле? – Так даже лучше, поверь. Ты ведь хочешь выяснить, что с тобой произошло? – Я притихла, вслушиваясь в его спокойную и какую-то убаюкивающую речь. – Найти и наказать виновных, помочь сестричке, которую так рвалась защитить… Хочешь?

– Откуда ты все это знаешь? – шепнула, облизав влажные губы, и тут же поморщилась – содержимое корыта, облицованного кафелем, было не только хлорированным, но и с примесью моющих средств.

– Догадался, – хмыкнул рыжий, продолжая удерживать меня на полпути между бортиком и полом. С нас обоих стекала вода, но ни он, ни я не придавали этому значения. В объятиях ненормального доктора было тепло и, что удивительно, спокойно. Или это его плавная речь так на меня действовала? – Лучший способ все выяснить – это притвориться мертвой. Истинные виновники расслабятся, сбросив тебя со счетов, и раскрыть их замыслы станет гораздо проще. – Его шепот опалил мое ушко, прежде чем по мочке скользнул влажный язык.

– Пусти, извращенец! – очнулась от гипнотического голоса я.

– Не ори так, – проворчал мистер Крофт, ослабляя хватку и помогая мне спуститься на пол. – А то набегут любопытные. Объяснять им, почему невскрытый труп разгуливает по моргу, будешь сама. – Я так живо представила эту картину, что даже хихикнула, а доктор сказал: – Так-то лучше, Марибет, такой ты больше похожа на себя прежнюю.