– Сдаётся мне, что все слова вплоть до неизвестного мне «эксперимент» были лишними, – проворчал Шарль. – Раз других идей нет, снимаемся с якоря и выкладываем запасное имущество на бочку, как боцман новую парусину после ядрёного шторма. Эй, Говорун, гони сюда чётки!

Призраки столпились плотной массой возле поверхности, где проводилось священнодействие. Прародитель, немного грустивший последнее время, тоже повернул любопытный нос-крючок. Много споров вызвал предмет ночных бдений завзятых аденомщиков, реквизированный на время у Тетерева – никто не хотел помещать туда свою собственность, пока Дестан не прикрикнул громовым голосом. Агнетта и тут отличилась: она просто нагнулась над ёмкостью и подобрала ожерелье так, что оно вошло в горшок, но не коснулось стенок и дна.

– Так и стой, дура, – сердито сказал пират и хотел собственноручно ткнуть горшком пани в лицо, но дворяне и банкир дружно возмутились. Процесс всё же пошёл веселее, хоть никто не озаботился запоминать уже составленные сочетания, и они стали повторяться. Джеральд Уокер дольше всех не хотел отдавать для опытов свою драгоценную шкатулку. Зато, как только в неё поместили кубики, обе кости немедленно притянулись к одному из камней и словно прилипли к нему.

– Ого, как интересно, – вымолвил Шарль и взвесил шкатулку в руках. Потом отодрал игровой реквизит, выложил, опять положил – прилипание повторилось. – Похоже, мы нашли кое-что любопытное. Камушек-то не хуже магнита, а коробочка сразу начинает казаться тяжелее.

– Господа, умоляю вас, осторожнее! – волновался южноафриканский промышленник. – Это же венец моей коллекции – один из самых чистейших алмазов за всю историю!

– Все камни одинаково зеленоватые, не разберёшь где какой, – заметил Жао, явно разбирающийся только в золотых самородках.

– Нет-нет, они очень разные! Вот, взгляните, редкий опал, вот сапфир чрезвычайно глубокой окраски…

– Нам и алмаза достаточно, раз он ведёт себя как магнит, – проворчал пират и вытащил кубики наружу. – Остаётся проверить, чем нам могут помочь эти штуки. Мишель, твои кости всё-таки шулерские – пожалуй, впредь не стану в них играть!

Плантатор пожал плечами, но инженер подтвердил, что взаимодействие выглядит необычно, потому что в природе алмаз, тем более чистой воды, не может обладать магнитными свойствами.

– Алмаз, как и графит – чистейший диамагнетик. – Томас снова ударился в научные рассуждения. – Равно как золото, серебро или свинец, он не способен создавать магнитные аномалии. Вряд ли в шкатулке есть минералы с выраженными парамагнетическими, а тем более – ферромагнетическими свойствами. Я бы сказал, что хорошие драгоценные камни не должны содержать значительные примеси магнетита, гематита или титаномагнетита. Отсюда простой вывод: мы столкнулись с необъяснимым квантовым преобразованием, которое, собственно, и пытались найти.

– Наш учёный друг сказал несколько приятных уху слов – «золото», «серебро» и «драгоценные камни», – усмехнулся пират и изобразил, словно он хлопает Тома по плечу. – Остальные опять были лишними. Погоди, англичанин, если Шарль Фоше возьмётся за твоё воспитание – он сделает из тебя человека! Экипаж, общий сбор! Выдвигаемся на учебные стрельбы! План такой: влезаем в карету, соединяемся, а потом сразу кидаем кости в шкатулку. Всё понятно?

– Вполне! – ответил за всех плантатор. – Покорно прошу нашего уважаемого капитана объединяться аккуратнее, а то прошлый раз он уселся задницей прямо на моё лицо.

Через три часа эксперимент увенчался полным успехом – призраки-бозоны перестали вываливаться из автобуса при наборе скорости. А ещё через двести пятьдесят минут свора зеленомордых благополучно вылетела в Мексику.