Ребячество продолжалось и во время ужина, и после, пока не пришёл Селенден. Ему, видимо, захотелось внести свою лепту в молодёжное дураченье, поскольку, когда Костя со вздохом признался, что у него есть дело в тюрьме, смотритель добавил с мрачным видом:

– Позвольте доложить, повелитель, что для допроса заключённых всё готово. Палач на месте, дыба в полном порядке, смазана гусиным жиром, инструментов полный комплект, как вы приказали. Особенно хорош набор для выдирания зубов – позаимствовали старый списанный у стоматологов.

Лица девушек и Володи сразу сделались недоумевающими и глубоко несчастными.

– Он так шутит, не обращайте внимания, – стал оправдываться Сверчок, мысленно показывая товарищу-грубияну кулак. – Клянусь, никакой дыбы, палача и пыток там нет и в помине. Просто бывшие советники владеют эксклюзивной информацией и не шибко хотят ею делиться. Требуется моя знаменитая сила убеждения.

– А зачем на ночь глядя? – спросила Таня. – Мы думали, уже спать скоро пойдём. Ты опять собираешься переутомиться? Тогда мы тебя никуда не пустим!

Костя обезоружил её поцелуем, очаровательной улыбкой – и канул в наступившую темноту.

– Сегодня всё было так замечательно, – заметила Алина. – Он снова был настоящим, своим – какое-то время. Мы без него словно птица с подбитым крылом – не можем теперь взлететь, не можем радоваться полёту. Его всё время давит какой-то груз – а мы не в силах помочь. Володя, он тебе ничего не говорил такого… страшного? Вижу, не говорил. Может, нам просто на какое-то время перестать путаться у него под ногами?

Здание тюрьмы оказалось гораздо больше, чем представлялось Сверчку. Многочисленные переходы, запутанные закоулки и коридоры, двери, двери, двери – словно под замок кто-то намеревался посадить при необходимости половину города. Мало того – директор сообщил, что в разных местах имеются подземные этажи, причём их количество произвольно варьирует, так что порой догадаться о том, что под ногами у тебя сидит ещё несколько десятков заключённых, попросту невозможно. Поэтому здесь немало тёмных тайн, принадлежащих тем, кто имеет или имел вес в Далиле.

– А где размещены Лирий, Асторус и их сообщники? – поинтересовался Костя, когда они достигли центральной модерновой «коробки» в три этажа, где и находились апартаменты Селендена. По периферии корпуса виднелись неподвижные фигуры дежурных охранников. Стояла та настороженная тишина, которая обычно наблюдается в подобных местах, всегда готовых взорваться криком ярости, боли или отчаяния.

– Ты всерьёз хотел их допрашивать сейчас? – удивился знаток контрабанды. – Дрыхнут они давно уже, зато поговорить по душам нам точно никто не помешает. Самое что ни на есть подходящее место, даже излишне беспокоящиеся за тебя друзья не достанут.

Да, дельный совет Косте нужен позарез. Как странно, что сейчас он готов многое доверить человеку, о существовании которого несколько дней назад даже не догадывался.

– Мне хотелось бы понять: что такое «живое неживое, идущее по моим следам»?

Слова сказаны, дальше разговор пойдёт сам собой. Труднее всего решиться произнести первую фразу. Потом добавить подробности проще.

– Так и знал, что демон устроит тебе какую-нибудь пакость, – Селенден задумался, изредка посматривая на юношу. – Загадка на первый взгляд проста, да не тут-то было. «Идущее по следам» – лишь фигура речи, означающая, что этому… скажем так, существу, нужен ты, и только ты. Ему плевать, что в мире существуют другие, кто бы они ни были. Оно нацелено исключительно на тебя. Убить, поглотить, уничтожить – неважно.