"Ради тебя – на все", – сказала она, кивнув своей гениальной головой. Ей было приятно поспособствовать нашей любви. До сих пор помню, как она лупила меня подушкой, когда узнала, что Алекс не услышал твердое и радостное "да" на свое предложение о женитьбе.

Растворяюсь в поцелуях, наслаждаясь, но отдавая себе отчет, с сожалением, что это максимум, который нам светит до вечера, поэтому слишком сильно не распаляюсь. Оторваться от любимых губ заставляет неожиданный стук в стекло.

– Вы бы хоть размялись. Митч, ты следующий за руль, – разумеется Навелс следит за порядком и стоит у нашей машины, пока мы оба не выходим.

Потягиваюсь, выпрямляюсь, расправляю плечи и слышу легкий хруст собственного позвоночника. Солнце сейчас в зените, мы еще, относительно, рядом с домом, поэтому все в футболках, майках и шортах, а Анна в легком платье. На самом деле умно – послезавтра придет пора действительно теплой одежды, а платье ничего не весит в походном рюкзаке.

По нашему расписанию у нас есть еще 15 минут, чтобы пройтись, перекинуться парой слов с другими членами нашей группы, зайти в туалет.

– Я чувствую жуткую несправедливость, – заявляет нам Рейнс. Кажется, он все-таки не очень доволен тем, что в последний момент пришлось сменить "экипаж", – в нашем путешествии единственный симпатичный парень – я. Но с девушкой поехал ты, – он показывает рукой на Алекса, который улыбается и держит меня за руку. Несмотря на сказанное, в словах Майкла нет злости, – а когда уже было решил, что Кэтрин обратила на меня взор своих прекрасных глаз – меня отправили в машину к матери. И ради кого? Ради Марка? Груда мышц…

– Сексапильная груда мышц, – к нашей компании присоединяется Торрес. Не могу не отметить ее приподнятое настроение. Похоже, страдания этого кареглазого брюнета ее совсем не волнуют. Бедный Майкл.

– Еще у него приятный характер, а у тебя – невыносимый, – продолжает наша писательница. Думаю, в ее голове еще много эпитетов, чтобы описать Рейнса, но сейчас она ограничивается одним.

– Если бы ты согласилась на свидание, то смогла бы оценить по-настоящему…

– То, что твой лучший друг встречается с моей лучшей подругой, они живут вместе и скоро поженятся, еще не значит, что мы с тобой должны совпадать по всем параметрам, – Кэт его перебивает, говорит таким безапелляционным тоном и такую длинную речь, будто не раз отрепетированную, что меня это немного настораживает. Не желая продолжать разговор, Торрес удаляется к машине. Любопытное поведение. Очень любопытное.

– Такая красивая, и такая несговорчивая… По крайней мере сегодня ночью мы будем в одной комнате. Буду храпеть изо всех сил. Изо всех своих легких.

Переглядываюсь с Алексом, тот только неопределенно двигает бровью. Похоже, он согласен со мной, тут что-то не чисто. Как будто наши лучшие друзья что-то от нас скрывают. Интрижку? Первое предположение, которое лежит на поверхности. Чуть сжимаю руку Митчелла, подавая сигнал, чтобы узнал все, что возможно за пять минут, и оставляю друзей наедине.

Туалет на заправке так себе из-за времени, но довольно чистый. Людей путешествует мало – это дорогое удовольствие. Есть возможность умыться, посмотреть на себя в зеркало – хвост, конечно, я собрала с "петухами". Пересобираю волосы в небрежный, но симпатичный пучок и остаюсь довольна. После сна в машине вид у меня помятый, но отражение даже при этом свете, в этом пыльном зеркале мне нравится. Мои глаза горят, на щеках румянец – я счастлива. Чувство, правда, будто влюблена – хочется обнять весь мир и, в особенности, Северного волка. Интересно, как пахнет его мех?