Если ты говоришь, что социология лучше других наук,

то выдвигаешь серьезный аргумент против социологии;

если утверждаешь, что социология – хуже других наук,

то выдвигаешь решительный аргумент против самого себя.

Девиз сектора прикладной социологии БГУ 70-х годов

Опубликованный в «Колонке Главного редактора» (Социология. 2005. № 3) Протокол № 92 от 09 ноября 1965 г. заседания Президиума ЦК КПБ вернул нас ко времени реабилитации и возрождения отечественной социологии. Этот документ примечателен поразительным чувством времени и глубоким пониманием назревшей потребности создания научных основ руководства экономикой, политической и духовной жизнью общества. Именно поэтому подчеркнуто, что «особое значение приобретает глубокий анализ явлений и процессов, происходящих в нашем обществе». Эта спокойная и ясная констатация показывает, что высший орган республики в достаточной степени владел диалектикой целей и средств. Новые, более высокие цели и задачи объективно требовали расширения арсенала средств их достижения, прежде всего современных методов руководства и управления на основе обратной связи. Ситуация того времени отличалась тем, что на место хрущевского волюнтаризма и частых импульсивных реорганизаций, кампаний, вплоть до пересмотра территориально-административного деления и т. п., пришел некоторый консерватизм с акцентом на стабильность. Как известно, стабильность, устойчивость, целостность, социальный порядок – это основополагающие категории социологии, и неслучайно она в те годы привлекала все большее внимание ученых, политиков и населения. Но с теоретической точки зрения, стабильность, социальный порядок должны быть проникнуты динамическим началом, постоянным инновационным поиском. На практике же динамический подход был вскоре заглушен, и здоровый консерватизм обернулся «застоем».

Сегодня кажется удивительным, что впервые опубликованный документ, в котором не было даже намека на какие-либо государственные тайны и который заслуживает самой широкой популяризации, в то время шел под грифом «Совершенно секретно». По-видимому, таков был режим, нарушить который на республиканском уровне было невозможно.

Под эгидой ЦК КПБ белорусская социология быстро встала на ноги, в полном смысле слова возродилась. Сформировалось активное ядро исследователей, было восстановлено социологическое наследие – не только труды социологов 1920–1930-х годов, но и социологические идеи выдающихся дореволюционных философов, писателей, статистиков, юристов, демографов и др.; создавались новые подразделения, готовились кадры, возникла заводская социология – должности социологов были впервые введены в штатное расписание крупных предприятий, отраслевых институтов и органов управления. За пределами республики стали говорить о белорусской школе социологии, которую мы сегодня называем отечественной социологией. Серьезным достижением социологической науки стала разработка планов социального развития коллективов, регионов и республики в целом. План города Минска был отмечен золотой медалью ВДНХ, что в то время было высоким признанием. Заложенные в тот период традиции позволяют столице Беларуси сохранять высокий уровень не только в экономике, но и в социальной сфере, благоустройстве, развитии инфраструктуры и т. д.

После периода 90-х годов – растерянности, ухода части социологов в коммерческие структуры – белорусская социология все более активно привлекается к исследованию актуальных проблем государственного и региональных уровней. Приведем некоторые примеры. Так, по словам П. Прокоповича, Национальный банк Республики Беларусь проводит постоянный мониторинг мнений относительно курса белорусского рубля. «По данным последнего опроса, 60 % предприятий высказались за стабильный курс, а еще 20 % – за укрепление национальной валюты» (СБ, 06.02.2006 г.).