Такого рода факты были известны и использованы выдающимися теоретиками государства всех времен. У Платона и Аристотеля, как и у Макиавелли, Бодена, Монтескье и Юма, мы находим подробные исследования о влиянии внешней природы на формы и судьбы государств. Истекшее XIX столетие уделяет в связи со столь выдающимися успехами естествознания особое внимание естественному элементу в государстве. Так, Т. Бокль детально исследовал – и переоценил – влияние природы на образование и жизнь государств в популярной и потому получившей широкое распространение форме. Затем географы и антропологи[72], идя по следам Карла Риттера, пытались положить основу особой дисциплине, предметом которой является исследование влияния земной поверхности на судьбы человечества. И если до сих пор общие результаты таких исследований, поскольку они не представляют собой произвольных обобщений, были весьма незначительны или тривиальны, то новейшие попытки, способствовавшие выдающимся образом раскрытию конкретных причинностей, также, однако, лишь в немногих случаях дошли до общих положений, заключающих в себе значительное расширение наших знаний[73]. Ибо те моменты, которые индивидуализируют судьбы государств, всегда лишь частью – и притом в менее значительной части – заключаются в географических условиях, и потому общие и индивидуальные судьбы государств никогда не могут быть объяснены с должной полнотой с географической точки зрения. Прежде всего второе естественное условие государства, физические свойства его населения – при всей значительности влияния, которое может оказывать на людей территория, – не могут быть вполне поняты из внешних условий территории государства. Отсюда и тот великий исторический факт, что одна и та же территория служила физической основой самым разнообразным государствам и народам. Стоит вспомнить только пеструю смену государственных образований в Италии.

С другой стороны, территория не только оказывает влияние, но и подвергается воздействию. Человек не только обусловливается отечественной территорией, но и преобразует ее. Достаточно сравнительно коротких промежутков времени, чтобы заметно изменить значительные пространства земли. Голландцы отвоевали у моря часть своей территории. Территория Соединенных Штатов претерпела со времени первых поселений пуритан более значительные изменения, чем те, которые могли бы быть вызваны силами природы в течение многих тысячелетий. Современная техника приблизила друг к другу отдаленные части государства, она победила расстояние – как в пространстве, так и во времени – в такой мере, какую трудно было и предвидеть. Она прорезала горы, высушила озера и части моря, создала водные бассейны, изменила течение рек. Акклиматизация чуждых растений и животных, совершаемая под воздействием человека, изменила внешний вид и естественные хозяйственные условия целых областей[74]. Густонаселенные местности, прежде всего города, коренным образом изменяют территорию. Даже климат нередко меняется вследствие истребления лесов.

Территория является мертвым и в то же время бессмертным элементом государства. Она переживает – если только не поглощается морем – всякое государство, образующееся на ней, с тем, чтобы тотчас же послужить основой другого государства. Население может, правда, войти в состав другого государства вследствие завоевания, инкорпорации и других причин, и обитатели территории, таким образом, остаются на ней и после падения государства, но история нередко видела и совершенное изгнание или истребление прежнего населения и замену его завоевателями. Народ может постепенно стать другим вследствие и переселений, и смешения с завоевателями. В отношении территории такие коренные преобразования на глазах истории не имеют места, несмотря на все изменения ее под влиянием природы и культуры.