, являет ряд весьма глубоких идей, нашедших затем дальнейшее развитие в приобретшем самостоятельность учении о государстве. Это учение о корпорации совершило резкий переворот во всей научной постановке теоретических государственных проблем. Если философия древних и основанная на ней схоластическая литература конструируют государство как долженствующий быть осуществленным идеал, ограничивая, таким образом, всю область государственно-научного мышления политическими исследованиями, то в этой новой литературе подготовляется уже чисто теоретическое воззрение на государство, усматривающее в нем существенно-правовое образование. Учение о государстве становится, таким образом, частью науки о праве, – мысль, чуждая древности. Понятие самостоятельного jus publicum исходит, правда, от римлян, но в их юридической литературе отсутствуют сколько-нибудь детальные исследования того Status reipublicae, к которому относится это право. У греков, напротив, право никогда не было понято в своеобразной его сущности, и мысль об изучении государства с исключительно юридической точки зрения оставалась им чуждой. Эта связь между учением о государстве и юриспруденцией имела огромное значение для современного развития теоретической науки о государстве.

Новый период, возникший с эпохой Возрождения и Реформации, также начинается политическими исследованиями. Падение средневекового строя ниспровергло или, по крайней мере, пошатнуло веру в прежние авторитеты. Единая средневековая империя заменяется многочисленными, проникнутыми сознанием своей самостоятельности государствами. Возникает поэтому потребность уяснить себе эти новые образования, их ценность и условия их устойчивости. Но цель эта может быть достигнута лишь путем обстоятельных теоретических исследований. Труды Макиавелли, в особенности Жана Бодена, служащие исходным пунктом современной политической литературы, содержат поэтому ряд весьма значительных исследований о существе, особенностях и формах государств. Как и у Аристотеля, но уже без рабского ему подражания, взоры исследователей вновь обращены к реальному миру, чтобы извлечь из него те типы, на которые рассчитаны общие принципы государственного искусства.

Но новый мир нуждается и в новом прочном обосновании коренным образом изменившихся отношений; этим обоснованием служит естественное право, которое является результатом примирения античных воззрений со средневековыми и особенность которого в значительной мере заключается в том, что, освободившись от теологической основы, оно строит свою самостоятельность не на Божественном велении, а на внутренней необходимости. Это естественное право первоначально касается преимущественно области публичного права. Государство, его возникновение, существо и функции дедуцируются из естественного права. Таким образом возникает общее учение о государстве, уже с самого начала являющееся теорией правовой, сознательно противополагаемой политическому способу изучения государства. Уже Гуго Гроций отмечает самостоятельность этого права в отношении к политике[50]. Несмотря на то, последующие представители теории естественного права вновь нередко смешивают право с политикой, и это вполне понятно, так как наиболее выдающиеся и влиятельные авторы живо заинтересованы в текущих политических событиях и своими исследованиями стремятся прежде всего теоретически обосновать их практические требования. У Гоббса и Локка, Спинозы и Пуфендорфа, как впоследствии у Руссо и Канта, очевидной целью теоретических изысканий является выяснение читателю нормального государства. Государство же повсюду представляется учреждением, возникшим из права и постоянно опирающимся на юридическое основание – государственный договор.