Противоречивы мнения ученых и по поводу происхождения термина «вира», обозначавшего денежный штраф за убийство свободного человека, взимавшийся в пользу князя.

Вира по смыслу древнерусского права была особым штрафом, который выплачивался князю, тогда как родственники убитого или пострадавшего получали сумму, равную вире, но называвшуюся «головничество».

Вира дикая выплачивалась всей вервью в случае ее отказа выдать преступника на суд князя.

Вира поклепная налагалась в делах, связанных с обвинением в убийстве, при отсутствии прямых улик.

В 1912 г. финский филолог Н. Бекман, сравнивая Русскую Правду и древние шведские памятники права, обнаружил в них аналогичные суммы штрафов за одинаковые преступления, одинаковое число присяжных в суде и т. д. На этом основании автор утверждал, что Русская Правда является кодификацией старошведского обычного права.

В 1915 г. Е. Щепкин сделал попытку подкрепить гипотезу о скандинавском происхождении Русской Правды. Стремясь доказать норманнское происхождение сорокагривенной виры, Е. Щепкин преувеличивал влияние скандинавской культуры на разные страны. Во всех этих странах, по его мнению, должна была существовать сорокагривенная «варяжская» вира. «Единообразная культура викингов должна была обладать определенными признаками, присущими только ей и разве еще, может быть, вкрапленными в быт территорий, досягаемых для его влияния». Таким признаком этой «варяжской» культуры, отмечал Е. Щепкин, оказалась шкала уголовных выкупов: 20, 40, 80 марок – гривен. Основание этой шкалы, а именно вира в 40 марок, возникло в Англии, в преемственной связи с местной правовой традицией, при столкновении между англосаксами и их завоевателями – данами и норманнами. Отсюда «норма виры в 40 распространилась по всему скандинавскому миру, а вместе с другими влияниями культуры викингов занесена и на Русь».[216]

В специальной литературе по этому вопросу указывалось, что вира в 40 марок возникла в период более поздний, чем тот, когда существовала «беспредельная территория единообразной культуры викингов». В 1886 г. Карл Леманн в работе «Королевский мир у северных германцев», рассмотрев датское, норвежское и шведское уголовное законодательство, писал, что на всем Скандинавском Севере первоначальной и исконной была высшая пеня в 12 марок. Происхождение пени в 40 марок у Леманна остается невыясненным. «Как возникло это загадочное число? Было ли оно продуктом Севера или заимствованием из чужбины? Мы не в состоянии дать ответ на этот вопрос», – писал Леманн. «Нельзя не пожалеть, что Леманн не знал Русской Правды, – замечал А. Пресняков, – Он нашел бы в ней указание на существование 40-гривенной пени более раннее, чем все ему известные указания на пеню в 40 марок. И нашел бы в ее связи именно с охраной жизни, с платой за убийство, притом в такой форме, которая проявляется в шведских законах XIII в. как нововведение». А. Пресняков сообщает некоторые сведения относительно возникновения виры в 40 марок в Скандинавских странах. Раньше всего она встречается в Дании. Кнут IV (1076–1086 гг.) за измену наложил на начальников судов пеню по 40 марок. При короле Нильсе (1104–1134 гг.) старый закон, предусматривавший наказание за убийство или ранение члена королевской дружины, был изменен – теперь виновному надлежало уплатить 40 марок королю. В Исландии вира в 40 марок была неизвестна. В Норвегии и Швеции вира в 40 марок появилась позже. Характерно, что «старейшее указание на пеню в 40 марок в Швеции связано с защитой жизни чужеземца… Это обстоятельство… показывает, что пеня в 40 марок в него со стороны врезалась».