– Но… – пробормотал Олег и перечитал рецепт. Там была сушёная лунная мята, которая усиливала почти все растения. Может, о ней и говорил Сухопёрышкин. – Ладно, хорошо. Но роса? Её ничем нельзя заменить? Для основы подходит и отстоявшаяся вода, и полынная вода…

Сухопёрышкин резко выдернул из рук Олега рецепт, что-то черкнул на нём выуженным из кармана плаща карандашом и вернул. На листке появилась объединяющая все ингредиенты скобка и приписка большими буквами с маленькими петельками: «замен нет».

– Понял, – вздохнул Олег и сделал несколько глотков уже остывшего чая.

– Вздыхаешь так, будто я отправляю тебя за кровью Змея, – по-доброму усмехнулся Сухопёрышкин. – Вот проблема: росу собрать!

– Для земляного колдуна?

– В твоей компании есть самый сильный водный! Попроси Королька, мне кажется, он не откажет.

Олег спрятался за большой, уже пустой кружкой, делая вид, что пьёт. Просить о помощи он не хотел. Просить о помощи – признаться в своей слабости, в волнении перед обрядом, в том, что он не может справиться сам. Он никому не позволял сомневаться в своих силах.

Поставив кружку, Олег заметил улыбку на лице Сухопёрышкина.

– Клевер же ты как-то вырастил, – заметил тот. – Тоже пришлось просить.

– Мне помогла Злата.

– Уверен, Королёк ничуть не хуже Солнцевой!

Олег не ответил. Сухопёрышкин безразлично допивал чай и думал о чём-то своём. На долгие мучительные минуты повисло молчание.

– Хочу заметить, что Королёк мастер именно по таким тонким штучкам, – сказал вдруг Сухопёрышкин, будто разговор не прерывался. – Хотя по нему и не скажешь. Но я ж не настаиваю, проси кого хочешь. Ну или не проси, тогда останешься без зелья. Ещё раз, кстати, напоминаю тебе, Опёнкин, что оно тебе не так уж и нужно. Я уверен, ты хорошо справишься с обрядом сам.

«А я не так в этом уверен», – подумал Олег.

– Давай девичьи травы отложим до… ну, скажем, недели после Купалы? Не против?

– Нет.

– Ну и прекрасненько, – Сухопёрышкин встал, с грохотом поставил пустые кружки в раковину. – А теперь, если ты не против, я бы хотел продолжить свою работу. У тебя много дел: тебе нужно поймать Королька.

– Да, спасибо, – Олег кивнул, засобирался и уже в коридоре заметил, будто ни в чём не бывало: – Кстати, а что за парень шёл с вами сегодня из леса?

Сухопёрышкин засмеялся. Он оставил уборку, вышел в прихожую – Олег надевал кроссовки – и скрестил руки на груди.

– Ты серьёзно решил спросить так вот прямо? Сидел весь вечер, терпел и решил спросить прямо?

– Ну… да. Ярослав вас видел. В том парне вообще не было ничего – ни колдовского, ни человеческого. А Ярослав же мастер в таких тонких вещах, правда?

– Ой, Опёнкин, вы со своими друзьями сведёте меня в могилу, – устало вздохнул Сухопёрышкин, прислонившись к косяку одним плечом.

– Говорите как глубокий старик.

– Я и есть глубокий старик. Того парня погрузили в полусон. Обыкновенный полусон, полное подчинение и безмолвие, только непонятно, кто или что этому виной.

– Это же простейшее заклинание, – Олег удивился и даже замер на корточках. – Оно оставляет очень чёткие следы. Ярослав точно почувствовал бы его.

– Вот именно. Поэтому случай странный, и я пытаюсь в нём разобраться. И буду очень признателен, если ни ты, ни твои друзья не будете лезть в это дело.

Олег пожал плечами.

– Мы вроде и не собирались. Нет, если вам нужна будет помощь, вы обращайтесь, конечно.

– Обязательно.

Олег вышел из подъезда хмурый и озадаченный. Он, казалось, получил ответы на все свои вопросы, но что-то его беспокоило. Обряду ничто не угрожало, странный состав зелья объяснялся простыми взаимодействиями ингредиентов. Олег снова и снова прокручивал в голове разговор с учителем, вспоминая мельчайшие детали.