– Жить будете в Москве или в Питере? – осведомился прапор.

– Я поступила в Академию…

Услышав новость, Ключников живо вскочил, его глаза вспыхнули:

– Устроилась, шалава! Я тоже поеду с тобой в Питер!

Девичьи плечики безвольно обмякли, решительность ускользнула по обвисшим кистям, растворилась в сыроватом складском воздухе.

– У меня, блин, приятель живет на Академика Лебедева, в Финском переулке. Прикинь, всего в двух шагах от твоей бурсы. Ха-ха! Будя, шалава, проваливай. Ко мне один человечек должен подъехать…

Бесцеремонно выпроводив девушку, Кеша надежно заперся, открыл толстенную книгу учета и движения материальных средств. Его наивная подружка не догадывалась, что он заранее предпринял все необходимое, чтоб перевестись на новое место службы. Выписка из приказа пришла недели две назад. По сути, Кеша склад уже передал своему сменщику. Осталось ему денежку получить в финансовой части. Расчет и боевые…

Аслан торопился. Искоса глянув на босоногих детишек, шустрой стайкой выбежавших во двор, когда Хадиса крикнула им, что приехал их отец, горец сел за руль. До назначенного ему времени оставалось минут сорок, и он не успевал. И все беды пошли из-за дрянной девчушки.

– У, шайтан! Удавлю босоногую сучку… – Аслан желчно сплюнул.

Темно-серый джип резво рванул с места. Спрятанный под капотом табун лошадок тянул мощно и напористо. На ровных участках машина мгновенно разгонялась. К тому же, дорога в основном шла под горку.

Возле блокпоста его остановили. Проверки Аслан не боялся. Не зря же он исподволь прикормил прапора, кидая ему подачки, привозя водку.

С утра прилично опохмелившийся и постепенно выбиравший свою дневную норму, Фесько пребывал в благодушном состоянии. Протянув руку, он, не глядя в сам документ, небрежно вытянул из него сложенную вдвое бумажку номиналом в десять американских долларов.

– Спиртягу, назад поедешь, прихвати… – махнул он на прощание.

Нещадно пыля, джип понесся дальше. Фесько аккуратно расправил банкноту, посмотрел на свет, проверяя на предмет фальшивости. Дикие горцы ничем не брезговали, легко могли подсунуть и липовую бумажку.

– Жить, ха, хорошо, а хорошо жить – еще лучше! – философствовал прапор, опрокидывая в себя очередную стопку. – За нас, блин, за вас, за Северный Кавказ! Ура!!! Рота, подъем!

Ощущая в себе клокочущую потребность сотворить нечто полезное, Фесько вылез, протер глаза и густым басом заревел:

– Застава, строиться!

Заспанные бойцы выползали из своих щелей, недовольно гудели, втихомолку роптали супротив пьяного произвола. Откровенно заявить о том, что их поддатый прапор в корне не прав, солдатики не решались.

– Отрабатываем вводную «Нападение на пост»…

Пока воины стремглав занимали позиции для отражения супостата, Фесько частым шагом нырнул в свой блиндаж, хлопнул чарку, крякнул и выскочил обратно, зажимая в руке неработающий секундомер.

– Незачет! Повторить!..

После третьего захода удовлетворенный прапор завалился спать. Он посчитал свою миссию по поддержанию боевой готовности вверенного ему подразделения выполненной на все триста процентов.

Остановившись в укромном местечке, Аслан поменял все номерные знаки на регистрационные номера краснодарского региона. Нелишняя у них вовсе предосторожность, отнимающая не столь много времени.

– Ты опоздал, – угрюмо проворчал начальник склада ВТИ. – Время деньги, а денег у нас… – Ключников многозначительно присвистнул.

– Пробки, – пряча ухмылку в усах, ответил Асхадов.

– Пробки в Москве, – оценив шутку, осклабился Кеша.

– А у нас стреляют…

Начальник склада, воровато оглянувшись по сторонам, вынес ящик с ночным прицелом к переносному зенитно-ракетному комплексу типа «Игла», закинул его в открытый багажник.