– Какую причёску желаете, барышня? – выкладывая на комод из шкатулки диковинные украшения и гребни, осведомилась Груня.

– Любую на твоё усмотрение, – ответила я.

Крестьянка причесала меня, собрав длинные волосы в неплотный и пышный высокий пучок и оставив у висков по одному естественному локону. Завершив причёску несколькими серебристыми заколками, Груня припудрила мне лицо, шею и плечи, а также помогла надеть жемчужные серьги, ожерелье и браслет.

– Похолодало нынче, накидку и перчатки не забудьте, – заботливо напомнила Груня. – Ах, барышня, как же вы хороши! Отпускать прямо страшно! Может, пойти мне с вами?

– Тебе не о чем волноваться, Груня, – надевая светлые ажурные перчатки, поспешила успокоить её я. – Нестор не даст меня в обиду.

– Будьте благоразумны только, барышня. Сказывают, Нестор Виссарионович одним только взглядом любую женщину может соблазнить. Сами себя не погубите, Христом Богом молю!

– Уж не ревнуешь ли ты? – заглянув в глаза Груне, шутя спросила я.

– О чём вы, Юлия Александровна?

– Ну, Нестор Виссарионович – барин видный, мог и приглянуться.

– Господь с вами, барышня! Как можно девке крепостной о дворянине мечтать? – опустив глаза, грустно улыбнулась Груня. – Никогда барин крестьянку под венец не поведёт. Уж я-то знаю. Иным удастся барина красою прельстить да ночку-другую с ним скоротать, а толку-то? Одни страдания потом, особливо если ребёночек выйдет. Да и не по мне распутство всё это. За ровню свою уж лучше замуж. Ну, идите, барышня, коли не страшно вам. Храни вас Господь!

Я собрала с постели самые красивые и крупные листья и перевязала букет лентой, чтобы взять его с собой на прогулку. Затем я вышла в полутёмную, завешенную тяжёлыми портьерами и большими старинными портретами залу. Кое-где, в неосвещённых глубоких нишах виднелись жутковатые статуи людей и чучела хищных зверей.

Нестора сидел в другом конце комнаты с раскрытой книгой в руках. Стараясь приглушать звон каблуков и шелест длинных пышных юбок, я медленно преодолела половину разделявшего нас расстояния и остановилась, чтобы полюбоваться аристократически бледным профилем любимого лица.

Молодой князь был полностью поглощён чтением. Его сосредоточенные и серьёзные глаза не отрывались от слегка пожелтевших книжных страниц.

– Нестор! – осторожно окликнула его я.

Он обернулся на звук моего голоса и на миг-другой замер. Не сводя с меня пристального восторженного взгляда, Нестор плавно опустил книгу на стол и начал медленно приближаться ко мне. Я неторопливо шла к нему навстречу и несмело смотрела в его огромные горящие глаза, с трепетом любуясь ими и немного боясь их искушающего пламени.

– Я потерял дар речи, увидев вас, сударыня, – оправдался он, остановившись от меня на расстоянии вытянутой руки.

– Я не знаю, идёт ли мне всё это, но теперь у меня не остаётся выбора, – бросив взгляд на пышный подол, в свою очередь оправдалась я.

– Вы напрасно сомневаетесь, сударыня. Это платье чудесно оттеняет вашу грацию и красоту, – произнёс Нестор. – Как тебе спалось, душа моя?

– Очень хорошо, – честно ответила я. – Я чувствую себя намного лучше.

– Тогда, может быть, немного прогуляемся? На улице прекрасная погода.

– Да, пойдём. Мне как-то неуютно здесь.

– Хорошо. Но перед этим послушайте одно стихотворение, сударыня, – неожиданно сказал он.

– С удовольствием, – кивнула я, присела рядом с ним на диван и вся обратилась в слух.

– Со страхом божиим выпускаю крик грешной души на ваш строгий суд.

– Читайте, князь! – сгорая от нетерпения, с улыбкой умиления поторопила его я и услышала следующее:

Она прекрасна, словно лебедь белая,