Судя по изысканным и необычным нарядам, что красовались на посетителях, вечером «CinemaRif» становился обителью местной творческой интеллигенции. Отовсюду звучала французская и английская речь.

– Надеюсь, ты-то не хочешь затащить меня на «Красотку»? – хохотнул Анджей, коротко махнув Муфиду, который уже заприметил нас со своего «поста» в кафе.

– Сейчас я хочу затащить тебя только в одно место… – отозвалась я, одаривая супруга хитрым взглядом.

– И в какое же? – прошептал он, вплотную прижимаясь ко мне.

– В то, где подают приличную еду.

Приятный звук нежных «колокольчиков» вновь обласкал мой слух, а затем Анджей ответил:

– Думаю, это можно устроить. Идем, здесь становится через чур громко.

– Анджей, ахи… Рад тебя видеть! Неужели ты опять заглянул в Танжер?!

Невысокого роста смуглый мужчина с небольшим округлым животиком стоял возле нашего столика и гостеприимно улыбался.

– Я тоже безумно рад видеть тебя Абдулла, – улыбнулся любимый. – Каждое возвращение в Танжер все равно, что начало самой настоящей сказки. Любимый «Baba» как и всегда практически переполнен, ахи…

Мужчина поправил ворот на светло-голубой рубашке и утвердительно кивнул:

– Эти вездесущие «умные хиппи» продолжают заполнять эти старые стены с тех самых пор, как открыли их для себя в 60-х. Уж тебе ли не знать. Кстати, как поживает мадам Оливия? Она здесь?

Темные, словно вороньи зрачки мужчины уставились прямо на меня.

– Абдулла, познакомься, это моя жена, Амелия.

– Миса эль хеир, Абдулла. Очень приятно познакомиться.

– И мне, милая госпожа. Рад видеть, что теперь за Анджеем вновь есть кому присматривать.

Народу в небольшом помещении и вправду было довольно много, из-за чего, казалось бы, уже должно было стать душно, но сквозь арочный вход снова и снова врывались спасительные потоки прохладного марокканского морского воздуха.

Компания молодых людей в задней стороне зала, словно самые настоящие паровозы, курили кальян, возле сводчатых арок, что отделяли помещение от бара, несколько мужчин устанавливали музыкальное оборудование: небольшой усилитель для гитары и микрофон. Кажется, совсем скоро должно было состояться выступление.

– Ты все еще устраиваешь вечерние шоу? – поинтересовался Анджей, кивнув в сторону металлической стойки и гитары, стоящей на подставке.

Мужчина ослепительно улыбнулся и кивнул:

– Сам знаешь, после того как те ребята из Британии впервые здесь появились, это стало неотъемлемой частью вечера.

Абдулла выдержал паузу, а затем, хитро глянув на Анджея, поинтересовался:

– А как же ты, ахи? Помню, когда-то сам с инструментом был на короткой ноге. Не хочешь порадовать нас?

Сказать, что у меня отвисла челюсть, значит было не сказать ничего.

Мой взгляд мигом переметнулся на Анджея, и я была готова поклясться, что на его щеках проступил едва различимый румянец.

– Вы хотите сказать, что он…

Я так и не успела договорить, потому что произошло несколько вещей одновременно: во-первых, слова попросту застряли в горле, а к ноге прижалось что-то теплое и пушистое.

– Абдул, умоляю, не заставляй меня вспоминать… – любимый смущенно прикрыл лицо ладонью.

Мужчина заливисто захохотал, постучав Анджея по плечу.

– Да брось, ахи… Твоим инструментальным перформансам мог бы позавидовать сам Джанго Рейнхардт!

– Ты здесь выступал? Играл на гитаре? Серьезно?

Слова так и летели с губ, пока что-то теплое продолжало отчаянно тереться о мои ступни.

– О, Аллах… Это просто гениально! Дорогая, вы просто обязаны будете услышать Анджея… Думаю, что вы еще больше возгордитесь своим супругом. Он не просто замечательный человек, но еще и большой талант. Кстати…