– Я уже пожила на свете, но и мне страшно. Никому не хочется умирать. – серьезно ответила мне Мария Ивановна. – А от страха ты никак не избавишься, просто однажды ты к нему привыкнешь.

– Привыкну?! – воскликнула я. – Как же к этому можно привыкнуть? Я вот за месяц даже не смогла привыкнуть ставить уколы детям, каждый раз боюсь, что больно сделаю или не туда воткну иголку…

– Привыкнешь…

Попрощавшись с почтальоном, окончательно расстроенная, я направилась домой. У нас гостях была Вера.

– Что случилось? – поднялась из-за стола навстречу мне мама, увидев мое расстроенное лицо.

– Я не купила мыло… Говорят, в магазинах ничего нет, а мы ничем не успели запастись! – сказала я и расплакалась. – Что мы будем делать?

– Лиза, не плачь, может быть не все так плохо! – сказала Вера. – Мне сегодня в Сберкассе выплатили выигрыш по шестому тиражу государственного займа третьей пятилетки! Удачно я тогда вложила деньги!

– Да, Лиза, если выплачивают выигрыши, то все хорошо, – произнесла мама, – сходим в другой день в магазин, я уверена, что товар привезут.

– Я тоже на это надеюсь, – сказала Вера.

– Ладно, – немного успокоилась я.

В дверь постучали, пришла Валя.

– Валя, заходи! – обрадовалась я подруге.

– Валя, садись с нами, я налью тебе чаю, – сказала мама, доставая еще одну кружку.

– Как там бабушка Клава? – спросила я. – Ей уже лучше?

– Бабушке-то лучше, да только папа все злее и злее. – с печальной улыбкой ответила Валя. – А после того, как он потерял работу, вообще кричит целыми днями.

– Почему потерял работу? – спросила Вера.

– Его завод эвакуируют, а папа остается здесь, – ответила Валя.

– Может быть тебе переехать обратно на Васильевский остров и бабушку туда забрать? – предложила мама.

– Я не могу оставить маму, ей нужна помощь, – возразила Валя, – и за домом надо следить, и еду готовить, и за детьми смотреть. Она сейчас еще бомбы зажигательные делает… Из бутылок… Бутылки с зажигательной смесью.

– Валя, пусть твой папа попробует устроиться к нам на хлебозавод, – сказала Вера, – у нас много мужчин ушли на фронт, вероятно, места свободные есть.

– А на фронт товарищ Ли пойти не хочет? – спросила я.

– Что ты, Лиза, папа скорее просидит в своей комнате всю войну, чем на фронт пойдет, – ответила Валя.

– Валя, а как ты себя чувствуешь? – спросила мама. – Как малыш?

– Слабость по утрам у меня, – ответила Валя, – не каждый день, но бывает… А малыш шевелится, так необычно… Кто-то живет в моем животе!

– Ты приходи к нам в больницу, если что, – сказала мама.

– Спасибо! – смущенно ответила Валя и потянулась еще за одним печеньем.

– Лиза, как твои успехи в больнице? – спросила Вера. – Освоилась уже?

– Не знаю, тетя Вера, мне кажется, я как ничего не умела до курсов, так и не умею после них. – ответила я, смеясь. – Мыть детские попы, выносить горшки да постели менять, это у меня лучше всего получается.

– Лиза, не наговаривай на себя, – сказала мама, – ты хорошо ставишь уколы и капельницы.

– Капельницы… Я проколола уже ни одну вену насквозь… – ответила я, – бедные мои маленькие пациенты!

– Лиза, а как ты, оправилась после недавнего путешествия? – спросила Валя.

– Немного да, правда, кошмары еще снятся… – ответила я и воскликнула: – Ой, тетя Вера! Я же Вам деньги еще не отдала.

Я вскочила и побежала в свою комнату, вернувшись, я отдала Вере деньги, которые она мне дала, провожая меня в дорогу.

– Спасибо Вам огромное, Вы мне тогда так помогли! – сказала я, обнимая Веру.

– Пожалуйста, милая, – ответила Вера, – я счастлива, что вы обе благополучно вернулись домой.

Когда наши гостьи ушли, мама предложила пересчитать наши запасы.