Уильям с трудом сдерживал негодование, слушая женщину. Он понимал, что ничего конкретного здесь узнать не удастся. Но, терпеливо слушая перевод пунктуального Райта, пытался найти рациональное зерно в словах старой женщины. И вдруг…

– Где он лежал? – спросил Тернер, поймав новую мысль.

Райт спросил и получил ответ, добросовестно переводя название больницы.

– Все, – сразу же поднялся Тернер, – поблагодари эту женщину. Скажи, продолжение ее истории мы выслушаем в следующий раз.

Когда они снова сидели в машине, Райт осторожно спросил:

– Вы что-то решили?

– Завтра едем в эту больницу, – кивнул Тернер, – мне интересно, как он так быстро выздоровел. После комы. И сразу стал финансовым гением. И немного шпионом.

– Мне говорили, что после комы бывают изменения, – заметил Райт.

– В худшую сторону, – возразил Тернер.

– Может, он стал гением после удара, – пошутил Райт.

– Вот мы это и проверим. Судя по рассказу соседки, он лежал там несколько месяцев. Значит, должны остаться врачи, санитары, люди, которые его помнят. История его болезни. Завтра едем в эту больницу, – решительно закончил Тернер.

На следующее утро выпал снег, и им пришлось долго добираться до больницы, дороги были завалены снегом. В больнице пришлось ждать приема у главного врача. Их принял пожилой человек лет шестидесяти пяти. Это был главный врач больницы Бонев.

– По какому делу вы приехали, господа? – спросил главный врач. – Мне передали, что вы прилетели из Америки и хотите узнать историю болезни одного бывшего нашего пациента.

– Да, – подтвердил Уильям, когда Томас перевел ему на английский слова врача, – мы хотели бы более подробно узнать историю болезни лежавшего у вас пациента. Он был в довольно тяжелом состоянии, но сумел выжить. И даже восстановить работоспособность.

– Кого именно? – спросил Бонев.

– У вас лежал больной Кемаль Аслан. В настоящее время он американский гражданин, – сказал Тернер, наблюдая за реакцией своего собеседника.

Тот вздрогнул. Или Тернеру показалось, что Бонев вздрогнул?

– Почему именно этот пациент вас интересует?

– Он лежал в вашей больнице семнадцать лет назад, – сказал Тернер, – и тогда ему удалось восстановиться после тяжелейшей аварии. Мы снимаем о нем фильм и хотели бы знать более подробно об этом случае.

Врач внимательно слушал.

– Согласитесь, история интересна сама по себе, – продолжал Тернер, внимательно наблюдая за сидевшим напротив пожилым врачом, – этнический турок, родившийся в Америке и переехавший затем в Болгарию, попадает в тяжелую автомобильную катастрофу, впадает в кому, врачи чудом спасают ему жизнь. А затем он приходит в себя, переезжает к родственникам сначала в Турцию, а затем в Америку и становится крупным бизнесменом. Прямо американская мечта. Материал так и просится на пленку.

– Что вам конкретно нужно? – спросил врач.

– История его болезни, воспоминания его лечащих врачей, может, какие-нибудь подробности из истории его жизни, – невозмутимо заметил Тернер, слушая, как Томас Райт переводит его слова.

– Хорошо, – неожиданно легко согласился Бонев, – историю болезни вы можете прочесть в кабинете моего заместителя. Я попрошу, чтобы вам принесли ее. Поговорить с врачами вряд ли возможно. Некоторые заняты на операциях, а один из наблюдавших его врачей умер восемь лет назад.

– Кто делал ему операцию? – спросил Райт.

– Я, – спокойно ответил Бонев. Глаза за толстыми стеклами очков смотрели строго и спокойно. Или его уже ничто не могло взволновать?

– Вы можете вспомнить какие-нибудь подробности? – оживился Томас, задавая вопрос уже от себя.

– Все есть в его деле, – сухо заметил Бонев. И Томас исправно перевел его слова.