– И что ты думаешь по этому поводу? – спросила Тони.

– Наверное, этим пользовались, чтобы точить топоры, – предположила Келли. – Смотри: кладешь сюда камень…

На каждом этаже имелась закопченная ниша – скорее всего, бывший очаг. Ко всему прочему на самом нижнем этаже сооружения нашлась дверь, ведущая на север. Вероятно, в город. Она была закрыта, заметно деформирована и никак не поддавалась. Они решили сначала завершить изучение здания, а уж затем разбираться с ней.

Комнаты были почти пусты: кресло, которое можно было назвать игрушечным, плоский кусок дерева, некогда, видимо, служивший столешницей, кучка тряпок, один ботинок и еще обломки чего-то, настолько разрушенного, что просто нереально было представить его назначение.

Ботинок был очень маленький, словно его тачали для эльфа.

Однако «столешница» стала открытием.

– На ней гравировка, – произнес Чианг.

Надпись практически стерлась, и ее почти невозможно было разобрать. Даже Хатч не могла понять, что это: какие-то условные обозначения предметов, просто геометрические фигуры, пиктограммы или буквы.

Треногу также украшала гравировка. И тоже до того стертая, что нельзя было и надеяться уловить ее смысл. Они внимательно изучали треногу, когда их раздумья прервал голос Марселя:

– Мы только что получили сообщение из Академии. Полагаю, тебе будет интересно узнать, как они назвали это место.

– В самом деле? Как?

– Точка Бербеджа.

– Они назвали его в честь Бербеджа?

Этот сенатор всегда считался в Академии примером того, как не нужно управлять финансовыми фондами.

– Ну да.

– Господи! Может быть, они пытались этим что-то сказать?

– Вряд ли. Мне кажется, это они так заискивают.

– У тебя что-нибудь еще, Марсель?

– Да. Аналитики просмотрели снимки на предмет оставшихся городов. Сейчас мы обнаружили девять, большинство под толщей льда, все погребено. Кстати, у них есть защитные и оборонительные сооружения. Стены.

– Эта запирается.

– Ага. Примитивная цивилизация. Впрочем, есть одно исключение. Одно сооружение без ограды, но оно на острове. Вот «академики» и называют их именами тех, кто, с их точки зрения, дает им или добывает для них деньги. У нас теперь есть Блицберг, Корман-сити, Кэмпбеллвилль…

– Ты шутишь?

Он рассмеялся.

– Я тебя когда-нибудь обманывал?

Найтингейл бросил на нее взгляд, и она точно догадалась, о чем он думает: «И эти кретины послали нас сюда рисковать жизнью».

– Марсель, – спросила она. – Что еще известно о Точке Бербеджа?

– Совсем немного. Выглядит так, словно здесь прошли подряд несколько войн. Кто-то занял город, ворвавшись как раз с этой стороны, и разрушил стены. Очевидно, оставив только башню.

– А каково наше положение по отношению к этому городу? Мы добрались до двери на самом дне здания. Она ведет на север. У тебя есть какие-нибудь мысли по поводу того, что мы увидим, когда выломаем ее?

– Наверное, только лед.

– Хорошо. Я сообщу тебе, что там окажется.

– Мы прислушиваемся к каждому слову, Хатч. И разбросали на орбите несколько спутников, так что вы не потеряетесь, когда окажетесь за горизонтом.

– Замечательно.

Но вряд ли это принесет группе какую-либо пользу, если она попадет в серьезную переделку.

Они перенесли обрывки цепи и точило для топора на нижний уровень, положили в сумку и нацепили бирки. Келли описала, где были обнаружены эти находки, и уже хотела упаковать треногу, когда Чианг попросил разрешения осмотреть ее.

Он внимательно изучил треногу, потом поставил уцелевшей ножкой на пол и посмотрел на лестницу, ведущую на верх башни.

– Понимаешь, – проговорил он, – возможно, мы наткнулись на обсерваторию.

– Что ты имеешь в виду?