Мэй знала, что Проклятие – это постоянно действующий смертельный яд. И самое лучшее противоядие – Прощение. Но те, кто его проклял, уже давно умерли. Что могла сделать Мэй? Как же ей нейтрализовать это Проклятие? Как она могла простить обидчика, если она его даже не знала? Пока она рассматривала дом и размышляла над этим, не заметила, как стемнело. И она не подозревала, что из подвального окошка ее рассматривал домовёнок Прошка. Он тоже узнал в ней Беллу и с любопытством ждал продолжения. Он хорошо помнил ту ночь, когда та ушла и не вернулась. В ту ночь никто не спал. В доме поселился ужас. Дом, где всегда было много радости, наполнился ненавистью. Она пропитала весь дом до последней щелочки. Прошка не знал, в какой угол забиться. Это были страшные дни. Плач, вой, похороны Беллы в белом платье. А потом все уехали. А он остался, но эту ночь он запомнил навсегда. Проклятие, наложенное на обидчика, стало Проклятием всего рода. Всего мужского рода. Уж домовёнок-то знал, что это означает. Шутка ли, с тех пор все мужчины, которые селятся в этот дом, погибают. Непроста явилась эта девочка. Ох, неспроста. Пора бы снять Проклятие. Да и ей замуж пора, а ведь с тех пор никто из девушек рода так и не смог устроить свою жизнь.

Мэй чувствовала странное возбуждение. Очень было похоже на то, что именно в этих местах произошло то страшное кровное убийство. Не зря она чувствует себя очень не по себе в этом городе. Надо возвращаться, уже совсем смеркается, а ей еще идти через красный мост, где она уже пару раз сталкивалась с тем грузином, что никак не хочет оставить ее в покое. Мэй быстро и решительно направилась в сторону своего жилища. Здесь главное – идти быстро, ни на кого ни смотреть, и ни с кем не разговаривать. Вот бы сейчас перенестись в свою уютную комнатку с двумя окнами, выходящими на море. Давно уже её так не коробило. Мэй прошла мост, и только собралась перейти на другую сторону улицы, как перед ней вдруг возник Тариэл, и она услышала знакомый голос с грузинским акцентом:

– Я тебя три дня ищу. Пойдем, кофе выпьем.

– Спасибо, но я не хочу, мне нужно идти.

– Тогда я тебя провожу. Ты мне очень нравишься.

– Спасибо, но я сама дойду.

– Ну пожалуйста, я тебя очень хочу проводить.

И Тариэл взял Мэй под руку:

– Я тебя когда увидел в тот день, я сразу в тебя влюбился, пойдем ко мне?

– Нет, я не могу, я устала и хочу спать.

– Ну почему ты мне отказываешь? Что я тебе плохого сделал?

– Ничего. Просто я хочу домой.

– И ты не пойдешь со мной?

– Нет, я пойду к себе, а ты к себе.

– Тогда пойдем к тебе. Я хочу сегодня быть с тобой.

– Я этого не хочу!

– Что? Ты не хочешь быть со мной? Ты разрешила мне пойти со мной, а теперь отказываешь?

– Я не разрешала, ты сам пошел меня провожать.

– Ты мне не отказала. Ты сама виновата! Если ты не пойдешь со мной, я тебя убью!

У Мэй екнуло сердце. Она поняла, что история повторяется. Она не испугалась, хотя впервые в жизни подверглась насилию. Тариэл схватил ее за руку, сжал пальцы так, что она вскрикнула.

– Еще раз крикнешь, я тебе шею сверну!

– Тогда убей меня прямо сейчас, – спокойно сказала Мэй и посмотрела ему прямо в глаза. Тариэл замолчал. Она поняла, что если будет кричать, то он точно ее убьёт. Настал момент истины. История не должна повторится. Мэй должна изменить ход вещей. Но ей тут никто не поможет и нужно как-то выпутываться самой…

Она спросила:

– Но разве ты будешь счастлив, если сделаешь это? Как я могу согласиться, если у меня нет чувств к тебе? Ты же хороший человек, найди себе подходящую девушку, которая будет тебя любить.

Тариэл продолжал запугивать её, обещал взять силой, задушить… И при этом крепко держал за куртку. Мэй чудом удавалось сохранять спокойствие, хотя в один момент ей уже показалось, что она не справится. Тогда она начала мысленно просить Бога о помощи. Тариэл понемногу утихомирился, то ли устал, то ли ему надоел этот спектакль.