– Трепло, ты, – обиделся Толик.

– Вон, Колька летит, пошли собираться.

Степанов внимательно посмотрел на Пасечника, пытаясь по его поведению определить предстоящее задание. Настороженный и торопливый вид сержанта не внушал оптимизма. Степанов махнул рукой.

– Сглазил чертяка, никак в самую пасть к духам полезем.

– Степаныч, хватит тарахтеть, с ротным поедешь.

– Еще, кто? – спросил Архипов.

– Хочешь?

– Нет, – честно признался Дмитрий.

– Никак, Дима, я тебя не пойму. Шутки твои глупые давно ребятам не нравятся. Смотри, доиграешься.

Ругнулся Николай больше до приличия, кем-кем, а трусом Архипов никогда не был. А, болтовня его, это ничего, это от обычного солдатского безделья.

– Я же правду сказал.

– Мне,правда, твоя, Дима, как зайцу стоп-сигнал, мне твой ствол нужен. Понял? Иди, собирайся. Еще шесть правдолюбов есть?

– А, куда? – сзади подошел Седых и тронул Николая за рукав.

– Ты, чего? На базаре? Куда, зачем? Идешь?

Седых кивнул головой и отошел. Вскоре девять человек весело переругиваясь и подгоняя на ходу снаряжение, спешили к машинам. БМП встревожено фыркнули и «обиженно» надрываясь, прогревали движки. Солдаты поудобнее устраивались на броне. Через полчаса машины уже подкатили к артскладу. Тут Пасечника неожиданно окликнули.

– Товарищ сержант? Вы… Пасечник?

Николай удивлено оглянулся. Перед ним стояли три девушки. Одна из них шагнула вперед. Он с восторгом расплылся в улыбке и, поправив панаму, спрыгнул с брони, и отошел в сторону, увлекая девушек за собой, чтобы шум двигателей не мешал разговору.

– Да, я Пасечник, а, вы? Вы, кто? – он светился как «новая» копейка.

– Куда нам цепляться? – спросила одна из них.

– Как вам сказать? А, вы разве не знаете?

– Что? – нахмурилась девушка.

– Ну, куда девушки вообще цепляются?

– Сержант! Ты оборзел?

– Извините, – улыбнулся Николай, – вам кого?

– С вами разговаривать не очем, я вижу, у вас одна извилина, да и та след от панамы, – девушка зло отчитывала его, – где ваш Тихонов?

– Вон он загорает, а нам извините не досуг, – Николай указал на сидящего на камне капитана.

Девушка отправились дальше.

– Товарищ капитан, капитан Маркова.

Виктор удивленно поднял глаза, он силился что-то вспомнить, но его ощущения не давали его памяти вырваться наружу. Похороны, одни похороны. Гроб, вынос, невыносимые участливые взгляды, его снова унесло в тот страшный день. Даже тогда в больнице он верил, что можно еще, что ни будь придумать, решить, исправить, и все образуется. Безвыходных положений не бывает. Нет! Ничего нельзя придумать, человек просто умирает и все, его просто нет. И Лены просто нет больше на свете, и ребеночка нашего нет. Нет и все! Как бы ты этого не хотел, как бы ты этого не желал. А, эта девушка перед ним вовсе не Лена, а другая, как сотни других, а может тысячи. Наконец он осилил какую-то новую ступень и обронил.

– Почему без бронежилета?

– Что? – девушка удивленно посмотрела на него, а потом на своих девушек, – они походу все тут солнышком ударенные.

– Пасечник! – позвал Виктор, не обращая внимания на выпад Марковой.

Николай быстро подошел и, бросив сердитый взгляд на девушек, застыл перед командиром.

– Девушки с нами, зацепите их коробки. Что с делами?

– Все тип-топ, мы готовы.

– Выходим через пятнадцать минут, я в голове. Архип, здесь?

– Да с нами.

– Пусть ко мне садится. Все по коням.

– А, як же, – улыбнулся и развел руками Николай.

Виктор посмотрел на Маркову. «А, она совсем ничего». Он тут же одернул себя. «Не смей! Ты приехал за пулей, вот и получи ее. Эта девушка может осчастливить кого угодно, а ты просто убьешь ее своим занудством».