Я плохо представляла, чем занимаются в современном мире вампиры. Нет, конечно, массовая культура меня немного подготовила, я знаю, что они, независимо от возраста, ходят в школу. Или это только американские вампиры столь охочи до знаний? Наши-то, наверное, сидят в жутких старых замках и делают свои жуткие дела. Ох, кажется, столкновение со сверхъестественным переутомило мой и без того утомленный мозг.

– Жуткие штуки? – тёмная бровь Адриана осуждающе взмыла вверх. Надо же, даже брови у него осуждающие. Я проследила траекторию движения брови заинтересованным взглядом. Вау! Такой амплитуды без постоянных тренировок сложно добиться!

– Жуткие вроде чего? – вернул меня от абстрактных, но таких успокаивающих размышлений голос Адриана.

– Ну, не знаю. Что-то мрачное и связанное с развевающимися при луне занавесками и невинными девами, – предположила я, вспоминая все сказки и фильмы сразу. – Должна предупредить, я к этой категории не отношусь, так что жертвы из меня не получится.

– Спасибо за информацию, – ехидно усмехнулся он. – Я учту. Не понимаю, если честно, что за зацикленность на жертвах? Кому это нужно вообще? Мы что, сектанты-сатанисты какие-нибудь? Дедушка вампир, я оборотень, оба вполне приличные существа. Я вообще архитектор. А ты тут про жертв каких-то бубнишь. Хотя, знаешь, – он как-то нехорошо ухмыльнулся, – если тебя подобное заводит, можно было сразу сказать. Я довольно… гибкий в плане кинков… и не только. Можем что-нибудь придумать, – и он озорно подмигнул, заставив меня побагроветь от смущения.

– Нет, я вовсе... Не припомню, чтобы я на что-то подобное намекала! – со всей возможной твердостью заявила я.

– Ну, смотри сама… Я, между прочим, два раза не... апчхи!

– Два раза не «апчхи», – не без злорадства ухмыльнулась я. Тоже мне, соблазнитель-аллергик. – Как мило. Пожалуй, это мне подойдёт!

– Могла бы хоть спасибо сказать за спасение. Какие жертвы в наши дни пошли неблагодарные!

– Я и скажу. Только Клодиу. Это же он меня спас. Тем более, что если бы ты не опоздал встретить собственного деда, этого всего бы и не случилось! Кстати, как там водитель машины? Его удар не хватил, когда он увидел, как твой дедушка превратился в птицу?

– Это же Трансильвания. Здесь и не такое бывает, – последовал равнодушный ответ.

Нет, ну у них, может, и бывает, а вот со мной ничего из ряда вон выходящего ни разу не случалось. Вот прямо ни разу в жизни.

– С водителем разберутся, можешь не переживать. У нас этот вопрос отработан давно уже.

– Как... отработан? – холодея, спросила я. – Кем?!

Только бы не закапывали где-нибудь под кустом. А то и меня закопают. Как узнавшую страшную тайну.

– А вот и какао, – гордый, как отец Нобелевского лауреата, вплыл в комнату Клодиу. В руках он держал поднос с большой синей кружкой, над которой поднимались завитки пара. – Я даже сушеный сельдерей добавил, – сообщил он, явно довольный собой.

– Э-э-э.. это очень мило? – натянуто улыбнулась я, лихорадочно соображая, как бы отвертеться от какао с сельдереем и при этом остаться вежливой гостьей, которую совершенно не нужно убивать.

– Это не сельдерей, а шафран, дедушка, – устало и явно не в первый раз поправил Адриан.

– Погоди, разве шафран это не то, что я добавляю в мясо? – удивился старик. – Тебе ещё так нравятся те чудные говяжьи мититеи*, которые я готовлю к мамалыге*.

– Да, шафран подходит и к мясу тоже, но только если…

Не обращая внимания на дальнейшее развитие беседы с ярко выраженным кулинарным уклоном, я взяла с подноса чашку и сделала глоток. Если бы они хотели меня убить, сделали бы это без споров о том, добавляют ли шафран в мамалыгу или это портит ее вкус.