Всю эту информацию, конечно же, при таком языковом барьере, Джия с Гелой не смогли бы поведать чужестранцам всего лишь за одну короткую ночь. Со временем, познакомившись с их соплеменниками и необычным укладом жизни, научившись более или менее понимать друг друга, наши герои узнают все подробности, описанные ранее. А сейчас, когда забрезжил прохладный рассвет, они двинулись в путь. Так же, как и прежде, беглецы, держались берега реки, оставаясь, под защитой от вражеского глаза, в густых зарослях. Испытывая нарастающий голод, шли быстро, не останавливаясь на привалы, надеясь, что брошенные Иваном и Настей вещи не разграблены, а в целости и сохранности ждут возвращения своих хозяев. Изредка, не прекращая движения, Гладков выбегал на берег, стремительно оглядывался, и наполнив сосуд, догонял женщин. До места они добрались ещё засветло. На полянке, где заканчивалась песчаная коса, на оставленных пожитках сидело несколько чёрных птиц. Похожие на нашего ворона, они мгновенно взлетели, возмущенно издавая хриплые крики, заметив бегущую к ним, с громким хрюканьем, голодную собаку. Было хорошо видно, что птицы пытались разворошить рюкзаки и сумки, но все, кроме Настиной авоськи-корзинки, где находилась кухонная мелочёвка, остались неповреждёнными. Первым делом, несмотря на дикие позывы голодного желудка, они, перенесли все вещи подальше от берега, за густые кусты и Ваня, наспех разжёг огонь, чтобы сготовить такого желанного и пахучего супа из сухпакетов. Он достал всем по питательной галете, чтобы голодные желудки начали работать и неэкономно высыпал в кипящий котелок сразу пять пакетов. Вместо супчика получилась густая каша и это был, как показалось тогда, божественный деликатес. Гладков сходил на берег, где так глупо они попались в лапы дикарям и с удивлением обнаружил в песке шокер, а чуть поодаль и лампу-фонарь. Он осмотрелся, немного постоял, наблюдая за красивейшим закатом, а когда вернулся, то обнаружил что все, включая уставшую собаку, сладко спят, положив под головы всё что нашли и накрывшись тем, что было. Иван присел рядом с Настей на подол пуховика, посмотрел на спокойное лицо девушки, с болью в сердце осознавая, что обрёк ее на страдания и поцеловал в прохладную щёку. Несмотря на прошлые бессонные ночи он не хотел спать, и задумавшись о чуждом для них народе, принялся воссоздавать картину их жизни. Знал он тогда, ещё немного, лишь то, что сумел понять из объяснений Джии, но понял одно-ничего среди живущих на планете не меняется, даже если планета уже заселена совершенно другими разумными существами. В какой стадии социальной эволюции не находилось бы общество, первобытной, средневековой или цивилизованной, всегда будут идти рядом порок и добродетель, и параллельные эти никогда не пересекутся.

Утро встретило беглецов сильным ветром. Дувший с противоположного берега Волги, он поднимал покатые волны на реке, гнул кустарники и закручивал в микро-вихри, успевший высохнуть после дождя, песок. Непогоде радовался только, Бобби. Он подпрыгивал, счастливо хрюкал, подставляя плоскую морду тёплому ветру и перебегая от одного к другому, рассказывал на своём языке, как ему хорошо живётся на этом свете. Бобби уже получил свою галету и остатки вчерашней каши, которая превратилась в застывший кусок. Гладков, несмотря на ветер, разжёг сухое топливо и на спрятанном в ямке костре сварил душистый кофе к сухим галетам. Джия и Гелла внимательно следили за действиями Ивана, удивляясь неведомым им источникам огня. Зажигалка "Зиппо", таблетка сухого топлива, которая поразительно долго горит, фонарик, а в нём, по всей длине маленькие, белые огоньки и конечно же электрошокер. Они, разжигавшие огонь, первобытной зажигалкой, высекавшей искры и не представляющие себе, что такое электричество, всё больше проникались неподдельным интересом и уважением к этой странным не похожим молодым людям. Дальше, Гладков достал завёрнутые в мягкие упаковки, свои ноутбуки, чтобы проверить состояние гаджетов. Когда экран большого компьютера засветились, Джия с Гелой, продолжавшие наблюдать, одновременно вскрикнули, а девочка протянула руку и потрогала пальцем экран, на котором была самая обыкновенная заставка в стиле трёхмерной графики. Даже, зная их сложный язык, Иван вряд ли, смог бы объяснить предназначение этих ноутбуков, поэтому он сложил их обратно, улыбнулся женщинам, потрепал длинное ухо подбежавшей собаки и разлил в одноразовые стаканчики, загадочный для них и такой обычный для нас напиток под названием, кофе. Следующую ночь, после длинного пути, они провели на похожей полянке, за стенами густых кустарников, чтобы уже после обеда, следующего дня, справа от берега, увидеть через поле, с высокой и сочной травой, белые стены первого городка. Гела радостно вскрикнула, схватила мать за руку и принялась её тянуть, ускоряя тем самым шаг. Нет, это была еще не их крепость. Когда Джия показывала три пальца, Настя с Иваном, думали, что три дня пути, а она имела ввиду поселение. Вокруг стен, не дальше, чем, примерно на сто метров, земля была разбита на аккуратные прямоугольники и квадраты, разных размеров, которые белые люди использовали в качестве огородов, для выращивания различных культур. Рядом паслись домашние животные с длинной, белой шерстью, чем-то походившие на коз, только больше и без рогов. Так же важно ходила, что-то не торопясь собирая в траве, домашняя птица, одновременно напоминавшая индюка и павлина. Впоследствии наши герои попробовали их огромные яйца, в которых было аж по три-четыре желтка и вкус гусиных, только с лёгкой сладостью. На одном из вытянутых участков, работало несколько представителей этой расы. Завидев приближающуюся четвёртку, они распрямились, чтобы получше рассмотреть гостей, пришедших к ним таким необычным способом. Никто и никогда, во избежание, встречи с чёрным племенем, не ходил просто так к реке. Дети не бегали купаться, с пелёнок запуганные рассказами об ужасных дикарях, а запасы воды они пополняли в определённое время, в огромные бочки. Всё, что было необходимо крепости, будь то песок с глиной для ремонта стен, деревья, каменный уголь, травы, охота на зверя, рыбалка, болотная железная руда и прочее, добывалось и доставлялось либо под охраной, либо вооружёнными мужчинами. Единственной нейтральной зоной, на которые, по известным причинам, не покушался враг, были эти самые участки-огороды. Работников было семь человек, и они так пристально смотрели на двух, очень необычных людей, что Насте стало, немного, не по себе. Туман, в котором, она находилась первые дни их пребывания в другом времени, рассеивался, а сон становился явью. Даже попав в плен, девушка, в полной мере не осознавала случившееся, но сейчас, её мозг до сих пор, словно, облачённый в ватную пелену, начал остро ощущать происходящее. Настя остановилась, придержала Ивана и дрогнувшим голосом произнесла: – Я боюсь. Давай не пойдём. Разве мы знаем кто они? Гладков посмотрел на Джию, и она всё поняла. Приблизившись к Насте, Джия, положила утончённую руку ей на плечо и что-то, с тёплыми нотами в голосе, говорила, а её жёлтые глаза при этом источали нежный свет. Затем она взяла Настю за руку, и все они не спеша двинулись к воротам, не обращая внимания на семь пар жёлтых, огромных глаз. Вход в городок представлял собой высокие ворота, впечатляющей толщины, которую создавало несколько слоёв грубо обработанной доски, а в одной из створок находилась проклёпанная дверь, из материала похожего на потемневшую бронзу. Такая же толстая, как и врата, сейчас, она была настежь открыта и надо полагать, для работающих на участке. Первым в крепость заскочил Бобби, в ту же секунду стали раздаваться множественные, разно тональные хрюканья, как будто за стенами находилась большая и богатая свиноферма. После того как они вошли перед ними предстала следующая картина. Бобби окружило несколько подобных ему собак. Они не нападали, но некоторые из них, являясь кабелями, очень грозно и предупредительно хрюкали и скорей всего была бы драка с плачевными последствиями, если бы пыл местных собак, грозными окриками, не охладили приближающиеся вооружённые люди. Когда, четверо молодых и один уже, видимо, в годах мужчин подошли ближе, то стало понятно отличие сильной половины белых людей от женской. Пусть, они не были такие же квадратные с невероятно огромными мышцами, как чёрные дикари, но всё же под одеждой, напоминавшей древнюю русскую косоворотку и ковбойские джинсы веяло немалой силой. Широкие плечи, под светлыми плащами, длинные, жилистые руки, сухие, сильные пальцы и ни капли жирка, включая пожилого воина, не говоря уже о лишнем весе, а на вытянутом лице с сильно выраженными скулами покоились инопланетные носы и миндалевидные глаза, в которых, озарённых жёлтым светом, читался незаурядный ум. Они ещё не остановились, а Джия уже что-то громко говорила, обращаясь к старшему, оказавшемуся, по-нашему, воеводой данной крепости. Приблизившись и отогнав последнюю, настойчивую собаку, они принялись внимательно осматривать чужестранцев. Не проявляя никаких эмоций, белые мужчины потрогали рюкзаки, пощупали джинсовую куртку Гладкова, а пожилой воевода долго и пристально изучал напряжённое лицо необычной девушки. Затем, старший развернулся и направился обратно, в глубь поселения, махнув при этом рукой, приглашая всех следовать за ним. Недалеко от входа, за частоколом из отёсанных, тонких деревьев, находился загон без стен с широкой калиткой и соломенной крышей, для тех самых животных, используемых в качестве верхового и гужевого транспорта, а сразу за ним множество телег, различного предназначения. Некоторых длинные повозки были оборудованы бортами из брёвен, на других стояли гигантские бочки, скорей всего для воды. Настя, обозревая тяжеленные телеги, сказала: – Даже представить себе не могу, какую мощь нужно иметь, чтобы тащить такой груз. Они что, колёса не смогли придумать или этим "лошадкам" необходимо куда-то девать неуёмную силу? Поставили, хотя бы вниз чурки, чтобы катить. Надо будет им рассказать про колёса. – Может нужно так? Да и колёса тут сойдут, только от самосвала! В прочем, человечество, до изобретения машин, как-то всё перевозило. Колёса на грузовых телегах, наверное, мощные были, не знаю – ответил Гладков, трогая рукой край здоровенной повозки. Пока шли, Иван с Анастасией, осматривали довольно широкие улицы и маленькие деревянные домики, не сильно отличающиеся друг от друга размерами, цветом и конфигурацией исполнения. Были здесь и большие помещения, которые являлись амбарами и чем-то вроде мини фабрик. Потом, похожий на нашу лесопилку, склад под открытым небом с уложенными штабелями стволами деревьев и развешенные рыбацкие сети, поразительно, но точь-в-точь как в наши времена. Еще поражало, то, что всё вокруг было чистым, ухоженным и приветливым. Если, попасть сюда, не зная всей предыстории, то можно подумать, что это аккуратная, скандинавская деревушка, начала двадцатого века. По дороге им повстречалась стайка детей, весело щебетавших на своём языке, которые замерли при виде неизвестных, расширяя от удивления и без того свои большие глаза. Дальше становилось интересней и складывалось впечатление, что им проводят занимательную экскурсию. Молодые воины уже давно откололись от группы, а воевода никуда не торопился, не подгонял, а наоборот останавливался и терпеливо ждал, когда чужеземцы всё рассмотрят. В открытом настежь помещении, трудилось несколько женщин, и Настя приостановилась, чтобы получше рассмотреть. Одни, похоже, что-то ткали на огромных, несуразных станках, приводя их в движение ногами, примерно, как первые швейные машинки нашего времени. Другие, вручную шили, сидя за длинными столами, где лежало множество отрезков и стопки, уже, видимо, готового платья. Следом, в большом сарае без внешней стены работало несколько кузнецов, всё было хорошо видно, но подход был огорожен толстой, железной сеткой. Теперь уже они с Иваном остановились вместе, настолько этот процесс показался интересным. Это был маленький, заводик по изготовлению металлических изделий. Там, выше человеческого роста, в огромном чане раскалённый металл, и он, подаётся тонкими струйками в желоба, которые перекрываются задвижками и отодвигаются кузнецом, который готов принять новую порцию расплавленного железа. Снизу этот толстостенный жбан грелся самым обычным костром, только находился он в глубокой, чёрной от копоти чаше и периодически туда, совсем молодыми парнями, наверное, подмастерьями, подсыпался крупный уголь. Сначала металл затекал в различные формы, немного остывал, чтобы затем попасть в руки кузнецу, а он уже сделает, то что нужно. Этот завораживающий процесс, был настолько размерен и отлажен, что смотреть на него можно было бессчётное количество времени.