– И в городе тоже? – удивилась Алла.

– И в городах тоже водятся, а как же? Только под разными личинами, – заулыбался Ананий Фёдорович.

С первого дня проживания у тёщи Денис почувствовал необъяснимую враждебность с её стороны. Когда они сели втроём ужинать, Валентина Васильевна уже через минуту встала из-за стола и раздражённо бросила:

– Фу, Денис, ты чавкаешь, как деревенский боров, – и вихрем вылетела из кухни.

Поперхнувшись от неожиданности, Денис удивлённо посмотрел на жену:

– Алёна, разве я чавкаю? У меня и привычки такой нет.

Алла, удивлённая не меньше его, сказала успокаивающе:

– Не обращай внимания: мать просто не в духе, наверное, устала от свадебной суеты. И вообще – мама у нас с характером.

Она, конечно, понимала, в чём дело: мать зациклилась на Михаиле и считала, что Денис для дочери не пара.

Выслушав жену, Денис подумал: «Да, моя тёща с характером. Но и у меня характера хватит, посмотрим: кто кого. Пока что сохраним дистанцию: ты можешь треснуть от злости, но „мамой“ я тебя называть не буду».

Алла ежедневно утром и вечером принимала душ.

– Лично ты, – сказала она Денису, – по утрам можешь душ не принимать, но перед сном обязательно. – И кокетливо улыбнувшись, добавила: – И после этого… тоже.

Именно из-за душа Денис в первый же день дважды получил нагоняй от Валентины Васильевны. В десять вечера, вслед за женой, он принял душ. Надел халат, открыл дверь и нос к носу столкнулся с тёщей.

– Ты почему так много воды наплескал на пол? – недовольно спросила она. – Неужели нельзя поаккуратнее?

– Да я… вроде аккуратно мылся, – растерялся Денис. – Но до меня Алёна мылась, может, это она?

– На Алёну решил свалить, – с насмешкой улыбнулась тёща. – Ладно, иди, но в следующий раз, чтобы такой грязи не было.

В начале двенадцатого ночи Денис вновь пошёл в ванную; аккуратно помылся, надел халат и, едва открыв дверь, увидел тёщу в халатике нараспашку. «Вот это да-а, – открыл он рот. – Такие здоровенные титьки, а торчат, как у молодой. А волос-то там…»

Небрежно запахнув халат, тёща снова накинулась на зятя:

– Ты почему дверь за собой не запираешь? А если бы я совсем голая была? Я ведь живу в собственной квартире, могу позволить себе всё, что вздумается.

– Я думал, время уже позднее, – пробормотал Денис.

Валентина Васильевна укоризненно покачала головой и, отступив на полшага в сторону, пропустила растерянного зятя.

Денис жил у Ротмановых пятый месяц, но отношения с тёщей продолжали оставаться натянутыми. Может, поэтому и с Аллой не всегда ладилось. Она между тем во второй половине февраля закончила курсы секретарей-машинисток, а спустя неделю уже работала на винзаводе. Устроилась туда с помощью знакомых матери.

Директор завода находился в отпуске, и Аллу принимал главный инженер Самсон Юлианович Охалкин, временно исполняющий обязанности директора. Это был коренастый мужчина лет под сорок, с тёмными волнистыми волосами, зачёсанными назад, крупным ртом с полными губами… Алла вошла к нему в кабинет в чёрном пальто с беличьим воротником, в беличьей шапке, в коротких зимних сапожках.

Охалкин (за глаза его многие заводчане называли охáльник) сразу обратил внимание на её длинную толстую косу и большие серые глаза. «А какие губки! – мысленно восхитился он. – Так-так-так, милая девочка».

После знакомства, он спросил:

– Вы замужем?

– Да, – ответила Алла.

– Не подумал бы, на вид вам больше семнадцати не дашь. Вы что, в шестнадцать лет выскочили?

– Обижаете, – нахмурилась Алла, – мне девятнадцать скоро исполнится.

«Обиделась, – подумал Охалкин. – В этом возрасте всем девчонкам хочется казаться старше, а потом всё наоборот».