– Спасибо, – благодарно кивнула Марьяна и зачерпнула ложкой овощного супа.

– Меня, кстати, Жека зовут.

– Марьяна.

– Мария и Анна, значит. Целых два имени в одном.

– Никогда об этом прежде не задумывалась.

– Ты давай не отвлекайся от своего Минестроне, – шутливо заметила на правах старшей Жека.

Марьяна нехотя ела свой тюремный обед и поглядывала украдкой на татуированные чёрными чернилами пальцы рук матери двоих детей напротив, отправившей на тот свет с особой жестокостью своего нерадивого мужа.

*****************************************************************

– Доброе утро, Соня! – поздоровалась с девочкой одетая в белую униформу кухарка, зайдя в комнату ребёнка с пластиковым подносом. – Сегодня у меня для тебя вкусные сырники с черносливом, политые вишнёвым сиропом.

– Спасибо, я не голодна, – ответила сидящая на полу в окружении своих игрушек Соня.

– Если ты позавтракаешь, я дам тебе ванильный десерт, – заискивающе улыбнулась кухарка.

Средних лет ухоженная женщина стала поваром в доме Виктора Георгиевича после смерти его жены и работала у мужчины вместе с его водителем и горничной. Дедушка Сони поначалу хотел продать прибрежный коттедж погибшего сына и перевести внучку в свой дом. Однако суд передал Виктору Георгиевичу опеку над Соней с обязательным условием, что девочка продолжит жить в родном доме, в привычных для неё условиях, находясь под наблюдением работников социальной службы. Мужчина вынужденно принял решение суда и перебрался вместе со своим обслуживающим персоналом на постоянное место жительства в двухэтажный коттедж, купленный Вадимом в Вецаки на деньги своего отца.

Водитель каждый будний день отвозил Виктора Георгиевича на работу, горничная занималась поддержанием в доме порядка, а кухарка готовила на всех еду, будучи обязана следить за тем, чтобы Соня исправно питалась. После недавнего визита социальной работницы, отметившей некоторую бледность и худобу девочки, Виктор Георгиевич дал поварихе ясно понять, что в следующий раз его внучка должна предстать перед соцработницей в надлежащем виде. Поэтому ради сохранения работы кухарке пришлось идти на разного рода ухищрения, чтобы Соня ела приготовленную для неё еду. Обычным подкупом ребёнка служили пользующиеся у Сони хорошим спросом конфеты и печенья в форме зверей, а также жевательный мармелад в виде гусениц и десерты из растительного молока.

– Три ванильных и два шоколадных, – не поднимая глаз, сказала Соня, продолжая играть со своими куклами на полу. – Мой медвежонок любит сладкое.

– Два ванильных и один шоколадный, и то из уважения к твоему плюшевому другу, – ответила кухарка.

– Ладно. Где там ваши сырники?

Женщина с облегчением улыбнулась и положила поднос на кровать Сони, после чего вышла из комнаты и закрыла за собой дверь. Вновь оставшись наедине с игрушками, девочка подошла к оранжевому подносу и хотела было выковырять из румяного сырника кусочек финика, как неожиданно услышала донёсшийся до неё с улицы сигнал дедова пикапа. Соня оставила вилку, забралась на свою одноместную кровать и выглянула в окно.

За последний месяц девочка привыкла, что большой автомобиль ежедневно увозил Виктора Георгиевича на работу и привозил его обратно, доставив также в дом личные вещи мужчины. Соня знала, что сегодня была суббота, а значит, дед скоро отправится на охоту, чтобы привезти с неё очередной трофей, который кухарка приготовит и подаст к ужину. Девочка никогда прежде не видела застреленных Виктором Георгиевичем животных, которых тот привозил с охоты под зелёным брезентом в кузове своего пикапа, и не связывала их с фаршем, тайно добавляемым поварихой в еду ребёнка.