Лиля
В день суда я проснулась рано. Несмотря на то, что Галина Владимировна и Катюша успокаивали меня, убеждая не волноваться, я всё равно не могла перестать переживать. Да и как не переживать в день своего развода? Как? Когда я выходила замуж девятнадцать лет назад, я и подумать не могла, что приду к разводу. И я совру, если скажу, что не жалею. Жалею! Очень и очень сильно. Я хочу закрыть глаза и, открыв их, понять, что не было этого кошмара под именем Лена, не было признаний свекрови и предательства Зарины. Я хочу открыть глаза и пройти босыми ногами на свою кухню. Хочу включить чайник и замесить тесто для блинов.
Кто бы знал, как мне хочется вернуть всё обратно! В свой уютный, домашний мир, в котором я люблю своего мужа и дочь. В котором я была по-своему, но счастлива.
Но это невозможно. Больше нет той семьи, в которой мы были вместе. И нет уже давно.
Галина Владимировна мне строго-настрого запретила присутствовать на суде. Да мне, откровенно говоря, не очень-то и хочется.
Я могу сказать честно, что боюсь быть там. Я чувствую себя маленькой девочкой, которой страшно. Страшно сделать последний шаг и, разорвав круг, выбраться из этих отношений. Мне страшно остаться одной. Страшно и больно.
Заварив себе кофе, задумчиво сидела и вертела в руках чашку. Ехать на суд или не ехать?
Наконец, приняв решение, я быстро собралась и поехала к зданию суда. Я буду рядом. Сидеть и ждать результата. Иначе просто сойду с ума.
Возле здания суда я села неподалёку на скамейку и приготовилась ждать.
Вот уж неисповедимы пути Господа… Кто бы сказал мне, тогда восемнадцатилетней, что буду вот так сидеть и ждать развода, я бы рассмеялась. Мне казалось, что наша любовь с Тимуром навсегда. Она была такой огромной, что её, казалось, хватит на несколько жизней. Не хватило. И если моя любовь перешла в уважение, благодарность, верность, то его любовь превратилась в привычку, а потом и в неприятие…
Я точно знаю, что Тимур меня не любит. Разве можно так поступать, если любишь? Нельзя. Даже если уважаешь, так не поступишь. Вздохнув, натянула на нос большие тёмные очки и приготовилась ждать. Но, к моему удивлению, ждать не пришлось. Уже через полчаса после начала процесса, мне пришло сообщение от Катюши о том, что суд принял решение о расторжении брака.
Я как завороженная смотрела на это сообщение, и не могла поверить.
Всё? Мы уже не муж и жена? Так быстро?
Встав со скамейки, пошла в сторону стоянки, на которой оставила свою машину. Не дойдя до неё, подумала, что не хочу ехать в посёлок. Хочу отметить это событие! Свобода… – такое сладкое слово с привкусом горечи.
Набрала сообщение Катюше, что жду их с Галиной Владимировной в ресторане и, развернувшись, поспешила занять столик.
– Ну что? За свободу? – Катюша подняла свой бокал. – Это было весьма впечатляюще!
– За свободу! – я тоже подняла бокал. – Спасибо вам! – я улыбнулась и вздохнула. – Без вас бы я не справилась.
– Мы вместе справились, – Галина Владимировна улыбнулась уголками губ. – Им было некуда деваться. Впереди ещё два суда и, думаю, что и там нас ждёт успех!
Я согласно кивнула и отпила сок из бокала. После длительного лечения доктор не рекомендовала мне принимать алкоголь.
– Теперь меня ничего не держит здесь, – я грустно улыбнулась. – Хочу уехать, отдохнуть.
– К медведям? – Катюша улыбнулась и отсалютовала мне бокалом.
– К ним…, – я рассмеялась. – Мне недавно пришло письмо от подписчицы с предложением отдохнуть в чудесном месте. На базе отдыха в лесу.
– Медвежий угол? – Катя с сомнением посмотрела на меня после того, как я показала ей рекламный буклет. – Ты уверена?