По случаю на ум пришел детский стишок:

– Придётся хорошенько подумать, прежде чем унести! – я перерыла шкаф в поисках достойного, красочно оформленного пакета по размеру папки, но не нашла. И чувство досады накатило на меня.

А вскоре оно сменилось гневом, который требовал выхода. Пришлось взять папку, пробить гвоздем в ней дыры и вставить толстую плетеную тесьму – в виде ручек! Почему я так подробно об этом рассказываю? Потому, что впоследствии ручки от папки сыграли еще роль в моей жизни – ох как сыграли! Расскажу, если не забуду.

Ночью перед собеседованием я спала крайне чутко – сказывалось возбуждение, в которое я сама себя загнала. Я была еще совсем молоденькой – а первый выход на конкретный разговор с работодателем – это, конечно, не первое замужество – но некоторое сходство всё же имеет!

Колхозный тупик (или проезд) оказался даже в еще более глубокой заднице, чем я изначально предполагала – примерное там, где и положено быть колхозу в период расцвета индивидуализма и поголовного фермерства.

Само собой разумеется, я долго петляла и не могла выйти к цели, а после полчаса искала офис. Я возблагодарила Лесничего, что он назначил мне собеседование на двенадцать – трех часов (я вышла из дома в девять) мне едва хватило, чтобы прибыть вовремя!

На пороге офиса меня встретила та самая секретарь – Алла – и указала на дверь с табличкой: «Кабинет подготовки к введению». Устрашающе звучит – не правда ли?

Я, чувствуя серьезные вибрации внутри, открыла дверь, ожидая увидеть перед собой распахнутое гинекологическое кресло и сурового Лесничего с большим увеличительным стеклом (предназначенным для кропотливого рассматривания), но – ура! Обычный канцелярский офисный стол, компьютер, слегка потертый кожаный диван в углу и пустота – зримое свидетельство отсутствия хозяина кабинета на рабочем месте.

Я зашла внутрь и села на диван, закинув одну ногу на другую. Плашмя бросила папку-портфолио – за время дороги она мне так осточертела своим неподъёмным весом – глаза б на нее не смотрели!

– И что дальше? – вопрос повис в настороженной тишине (а какая еще может быть тишина в хозяйстве лесничего?)

– Сначала пришли немцы и выгнали наших из леса! Потом пришли наши и выгнали немцев из леса! А потом пришел лесник и выгнал к чертовой бабушке и наших, и немцев из леса! – я вспомнила бородатый, но актуальный анекдот. – Как бы со мной такого не произошло!

– Привет! – дверь отворилась, и в комнату вошел молодой парень с прической, как у Си Си Кетч из восьмидесятых (только в мужском исполнении). Голова парня напоминала шар или одуванчик в период цветения. И, кстати, тоже была желто-белой.

– Привет! – честно, у меня отвисла челюсть. В наши серые дни увидеть такое раскрашенное чудо – редкость.

«И если даже это «чудо» не примет меня на работу, следует испросить у него разрешения сфотографироваться вместе! Кину в «В контакте» – вот будет прикольно!», – подумала я, и, видно, мои мысли четко отразились у меня на лице. Потому что собеседник расплылся в довольной улыбке:

– Ага! Вижу, что понравился! Я такой нарядный, потому что частенько приходится испытывать на себе лакокрасочные и моющие средства из модных парикмахерских, чтоб быть реально в теме! А то этим дубоголовым экспертам и рекламщикам, норовящим впарить тухлую продукцию, веры нет совсем! А моему мнению люди доверяют!