Амалия вошла в спальню в лёгком тёмно-синем халате из шелка, усыпанном красными цветами. Пояс халата держался на честном слове и провоцировал на то, чтобы дёрнуть за один из его кончиков. Сатир обратил внимание на среднеразмерную грудь и стройный ноги Амалии с прорисованными тренировками в зале мышцами. На круглом подносе, который она держала в руках, стояло виски и дымящиеся чашечки с кофе. Амалия элегантно поставила поднос на журнальный столик и опустилась в другое кресло, медленно закинув ногу на ногу.

– Ну как тебе у меня? – спросила Амалия после глотка виски.

– Гнёздышко вполне уютное.

– Нет, это гнездо одинокой орлицы, которой срочно нужен страстный орёл.

– Обязательно страстный?

– Да… Страстный, напористый, ненасытный…

– Таких теперь днём с огнём не найти.

– И всё же одного я, кажется, отыскала.

– Такое ощущение, что мы разговариваем с тобой перед камерой…

– А мы и разговариваем перед камерой… Вон, посмотри в тот угол под потолком.

– Похоже на светильник…

– Да, похоже. Так и было задумано, чтобы не портить общего дизайна.

– И что, она постоянно работает?

– Когда здесь никого нет, выключается. Там стоит какая-то штуковина, реагирующая на движение.

– Ага, знаю о чём ты… Ладно, пусть будет камера… Это меня не особо смущает. – Тогда займёмся любовью, пока дочь не пришла?

– А как же кофе?

– Кофе я подогрею… Орлица слишком долго ждала своего орла…

Не вставая с кресла, Амалия медленно развела полы шелкового халата и открыла Казимиру слегка загорелые груди с розовыми окружностями сосков…Затем она раздвинула ноги и показала ему постриженный лобок – тёмную дельту реки жизни, в которую Сатиру сразу же захотелось окунуться. Слюна с губ Амалии элегантно падала на обнажённое тело и медленно текла по нему, а её пальцы плавными движениями втирали эту слюну в соски, живот, лобок… Конечно, она немного актёрствовала перед ним, но, когда Сатир выпустил на волю свои эрегированную плоть и начал водить по ней рукой, игра сменилась реальным возбуждением, и с губ Амалии сорвался первый звук набирающего силу экстаза. Сатир уже готов был взять свою распалившуюся подругу, но она предложила первый раз просто помедитировать друг перед другом, отдаваясь волне фантазии. Она скинула халат и широко развела ноги, закинув их на подлокотники кресла. Её пальцы хаотично скользили по тёмно-розовой промежности, а глаза внимательно следили за действиями Сатира, то покрываясь пеленой отчуждения, то вспыхивая огнём искушения, что выдавало в ней глубоко чувственную женщину, умеющую наслаждаться и дарить наслаждение мужчине.

Рассматривая эротическую медитацию Амалии, которая медленно погружалась в состояние полного удовольствия, Сатир на мгновение вспомнил о своем первом сексуальном опыте… Это случилось в студенческом общежитии. Он был пьян, а девушка, сама предложившая ему секс, лежала под ним почти без движения, покорно принимая его поспешные манипуляции. Было неясно, нравится ей быть с ним или она отдается просто для того, чтобы почувствовать себя желанной… Дважды кончив ей на живот, он заснул, а проснувшись увидел её рядом в том же самом положении, тихо сопящую своим маленьким носом в веснушках. Тогда он подумал, что секс является развлечением только для мужчин, а для женщин – скучной обязанностью. В ту желторотую пору он ещё не знал толком ни возможностей мужчин, ни желаний женщин, ни искусства любви, пробуждающего в сознании бездны дремлющих смыслов.

Амалию первой настигла волна оргазма… Перед тем как отдаться ей, она замерла и закрыла на несколько секунд глаза. В этот момент она походила на жрицу древнего храма, вступившую в связь с божеством, ещё невидимым, но уже наполнившим её, как амфору вином, до краёв.