Марату не хотелось вступать в разговор. Он понимал, что любая тема будет только предлогом, чтобы не обсуждать ту, запретную. Но и молчание тяготило его.

– Тепло сегодня, – наконец, произнес он, чтобы хоть как-то сгладить эту мучительную неловкость. Он ожидал, что Герман радостно ухватится за эту возможность заглушить неприятные мысли пустым разговором, но ошибся.

– Ты мне скажи, – сказал Герман, не глядя на Марата, – о чем она тебя спрашивала?

– А то вы не знаете? – Марат хмыкнул. – О Даниеле, конечно.

“Лучше бы я молчал”, – подумал он. Его невинное замечание о погоде неожиданно оказалось тем маленьким камешком, падение которого вызывает лавину.

– Да, – Герман вздохнул. – Она никак не забудет его.

Марат ничего не сказал. Волею судьбы он оказался доверенным лицом для всех участников той драмы годичной давности, и эта роль ему порядком надоела. Он многократно обсуждал все эти вопросы, и не собирался начинать сначала – на этот раз с отцом Инги.

Но именно таковы были намерения Германа.

– Марат.

– Да.

– Ты должен знать. Что у них случилось? Инга никогда не рассказывала мне об этом, хоть я и спрашивал ее. Она говорит, что не понимает… Но ведь этого не может быть? – Он удрученно покачал головой. – Меня очень печалит, что она стала такой скрытной. Это совсем не похоже на мою девочку.

– Ну, по этому поводу можете не расстраиваться. – Марат пожал плечами. – Инга вам ничего не рассказывает, потому что ей нечего рассказывать. Он просто ушёл и все. Без объяснений.

– Но почему? – недоумённо спросил Герман. – Что в Инге не так?

– Да это не в ней не так, это в нём не так… – вздохнул Марат. – Я вам уже говорил. Инге пора бы найти другого.

Старик словно не слышал его. Он размышлял вслух.

– Я бы понял, если бы он ушел к другой женщине…Женщина у него есть?

– Тогда не было. Сейчас – не знаю. Да вряд ли…

Герман остановился и в упор посмотрел на молодого человека.

– Поговори с ним, Марат, – попросил он. – Может, он бы вернулся?

Марат отрицательно покачал головой. Огорчать дядю Германа было жалко, но он не собирался опять становиться посредником в этих переговорах, лишенных смысла.

– Нет.

– Было бы хорошо, если бы его удалось уговорить.

– Во-первых, мы его уже уговаривали, и он не вернулся. Во-вторых, вам-то Даниель нужен? Вы что, не помните, как он обошелся с Ингой?

– Помню, конечно… Ну мало ли что в жизни бывает…

– Ничего себе – бывает! – резко сказал Марат. – Насколько мне известно, он бросил Ингу, когда она была беременна, и после того как она родила мёртвого ребенка, он ни разу не удосужился появиться здесь. Я не прав?

Всепрощение Марат еще мог понять. Он не мог понять, как можно продолжать надеяться на то, что человек может перемениться.

– Инге нужен муж, – настаивал Герман. – Мы бы все забыли, понимаешь?

– Тогда вы уж лучше с ним сами говорите, – сказал Марат возможно мягче.

От последней встречи с Даниелем у Марата остался тяжёлый осадок. Он тогда разыскал его по просьбе Инги, которая еще была беременна. Конечно, Даниель и не подумал вернуться, выслушав увещевания Марата, и было сказано с обеих сторон слишком много резких, едких слов, вспоминать которые не хотелось.

В ответ на дерзость Марата старик только печально улыбнулся.

– Меня-то он точно не послушал бы… А ведь он нравился мне, знаешь. Ты если вдруг его увидишь, все же скажи при случае, что Инга все простила и ждет его. Ладно?

– Ладно, – сказал Марат. Пообещать это было просто, встречаться с Даниелем он не собирался.

Они дошли до того места, где тропинка разветвлялась, и Марат с облегчением сообразил, что их пути расходятся. Герман протянул руку, прощаясь.