– Звучит скорее как ваше желание испробовать моей крови, прикрываемое маской отцовских инстинктов, – гордо выпрямилась, ничуть не смутившись, собеседница. – Полагаю, я знаю Ксавьера достаточно, чтобы не опасаться таких поползновений с его стороны. Впрочем, и сам лорд Уайлдер знает меня настолько хорошо, что вряд ли решит усомниться в объективности моих причин не опасаться подобных угроз и варианта нападения такого рода с чей-либо стороны.

– Когда вампиры вступали в союз Объединенных земель, – спокойно начал Уайлдер-старший, – то в соглашении обязались не совершать нападений на жителей Аранхорда. Большая часть наших представителей, обитающих здесь, питается кровью животных, централизованно поставляемой в город. Правда, иногда для поддержания формы, навыков и выплеска адреналина некоторые из нас покидают на время пределы Аранхорда и отправляются сами охотиться в человеческие леса. Разумеется, людей они не трогают. Впрочем, за их действия за пределами города никто не отвечает, и под юрисдикцию местного соглашения поступки там уже не подпадают. Главное, чтобы не трогали местное население.

– И поэтому ты столь часто уезжаешь из Объединенных земель? Чтобы пить человеческую кровь как зверь, подстерегая во мраке несчастную жертву? – бросил Питер.

– За свои четыреста пятьдесят лет я редко кому привык прощать такую дерзость, – в голосе отца зазвучали стальные нотки. – Но ты еще так юн и неопытен, что было бы совершеннейшей глупостью не закрыть глаза на твою оплошность.

Мягкие тона, появившиеся в словах Ксавьера, отнюдь не располагали к тому, чтобы считать инцидент исчерпанным. Скорее они заставляли насторожиться еще больше. Особенно тех, кто хорошо его знал.

– Простите неучтивость моего сына, Ева. Манеры современных людей оставляют желать лучшего. Потому я еще так сильно люблю Аранхорд. Здесь не приходится опасаться того, что на каждом шагу можешь столкнуться с невежеством и неоправданной дерзостью. Впрочем, признаю – высокомерие в крови у Уайлдеров, такова уж наша сущность и маленькая слабость.

– Сэр? – прервала его появившаяся рядом официантка.

Резко замолчав, старый лорд удивленно посмотрел на оказавшуюся рядом девушку. Его изумление длилось недолго, спустя всего несколько мгновений лицо вельможи сурово исказилось.

– О, дайте угадаю, это та самая смелая девица, которая вчера рискнула прогнать моего сына? – Ксавьер цинично посмотрел на работницу «Первой обители».

– Мы не предполагали, что этот молодой человек ваш родственник, – она смущенно опустила голову.

– Катарина, ведь так вас зовут, если не ошибаюсь?

– Да, милорд.

– Я привык считать данное заведение одним из лучших в Аранхорде. Старейшее в городе. Даже помню еще его основателя, – мужчина закинул ногу на ногу и устремил задумчивый взгляд в потолок.

– Вы всегда являлись нашими верными и постоянными клиентами, сэр, – трогательный застенчивый румянец залил щечки очаровательной рыжеволосой официантки.

– Тогда вам должно быть ясно, что такое недопустимое поведение напрочь подрывает репутацию кафетерия. Можно с легкостью настоять не только на том, чтобы вас лишили данного места, но чтобы и следа вашего не осталось в самом городе.

От злобы, с какой он все произнес, работница «Первой обители» поежилась.

– Довольно, отец! – Питер ударил кулаком по столу. – Демонстрацией своей власти занимайся где-нибудь в другом месте, но не в моем присутствии! – с этими словами сын порывисто встал и вышел прочь.

– Счет, Катарина, – попросила Ева.

– Да-да, сейчас, – засуетилась девушка.

Спустя некоторое время Ксавьер и мисс Ливермор вышли на воздух вслед за Питером. Последний стоял неподалеку от входа в кафетерий, засунув руки в карманы джинсов и опустив голову. В этот момент к лорду Уайлдеру подошел невысокий молодой человек и протянул конверт. Прочитав, что было в послании, старый вампир нахмурился.