– В принципе да, готова, – отвечаю я, немного ошалев.

– У нас планируется экспедиция, посвященная 25-летию Независимости Казахстана, и мы бы хотели отправить вас в Антарктиду. Как вы смотрите на это?

Я ошалела до предела. «Антарктида? Это, наверное, розыгрыш! Где здесь скрытая камера? Боже, в чем я туда поеду? В лыжном костюме? Там же пингвины! А я же замерзну! А детей, куда детей-то? Да почему я об этом думаю?!» – эти мысли пронеслись в доли секунды.

– Да! Я поеду!

– Спасибо за ответ! Нам нужны будут ваши документы, позже расскажу какие. А пока удачного вам дня!

В полутрансовом состоянии после разговора я даже не знала, с кем поделиться этой новостью, да и вообще, была ли она настоящей или всё же это был розыгрыш? Одновременно с этим я задумалась – они ведь сказали, что наблюдали за мной, и им нравилось, как я проявляюсь в социальных сетях, что я веду и пропагандирую здоровый и активный образ жизни. Что было бы, если бы я сдалась, и перестала делать то, что мне нравится, просто потому, что я не зарабатывала на этом, просто потому, что у меня не было плана – как на этом сделать деньги? Что было бы, если бы я всё это бросила?

Дальше начались сборы документов, подготовка к получению визы в Чили, но всё было так быстро и неожиданно, что кроме фотосессии для отчета перед стартом проекта, я ничего не запомнила. Реальность всего происходящего я ощутила только в аэропорту, когда подписывала договор с КазГео об освещении Экспедиции «Полюс Независимости» в 2016 году. Я в фирменной голубой флиске, на которой было написано моё имя, группа крови и вышиты красивые эмблемы спонсоров и Казахского географического общества. Держа в руках билет с паспортом, тихонько ущипнула себя, чтобы поверить, что это правда. Дети остались под присмотром мамы на три недели, а я всё ещё в легком шоке и предвкушении села в самолет.

До самого южного города Чили Пунта-Аренас, откуда летают самолеты в Антарктиду, мы добирались двое суток. Сначала Амстердам, потом Буэнос-Айрес, затем Сантьяго и только потом Пунта-Аренас. В нашей группе были два альпиниста, два ученых, видеограф, и мы, журналисты-блогеры, которые освещали экспедицию. До самой Антарктиды добрались только альпинисты, ученые и видеограф, мы отправились покорять Латинскую Америку.

Впервые за всю свою жизнь я вырвалась на свободу и почувствовала ее на вкус. Но это я поняла не сразу. Мне помог парень, с которым я встречалась. Каждый день, из-за 9-часовой разницы во времени, я ловила подходящий час, выходила в то место, где интернет ловил получше, и звонила ему. Писала каждый раз, когда была такая возможность, стараясь создать ощущение того, что я рядом, хоть и нахожусь на другом полушарии Земли. И в один наш разговор он задает мне вполне зрелый вопрос:

– А почему ты мне звонишь постоянно и отчитываешься, что ты делала и как прошел твой день? Я ведь тебя об этом не прошу.

Как вы думаете, какая была моя реакция? Я обиделась. Сильно обиделась, ведь мне казалось, что я совершаю чуть ли не героический поступок, когда удается поймать интернет, подгадать время и позвонить своему бойфренду. А потом я задумалась: «А что в действительности мной движет, когда я ему звоню каждый день? Ведь я не успеваю соскучиться за несколько часов, тогда зачем я это делаю? Что, если это и вправду, моя привычка отчитываться перед кем-то?» Иногда настоящая любовь причиняет боль, но порой только таким образом мы трансформируемся и растем. Тот диалог стал поворотным в моей жизни.

Проанализировав все действия и мотивы, я призналась себе, что в свои 21 год из контроля мамы я попала под контроль супруга. И перед мамой, и перед бывшим супругом я всегда отчитывалась за проделанные действия, за свою продуктивность, как будто в поисках одобрения: «Смотрите какая я хорошая! Погладьте меня по головке!», абсолютно не имея понятия,