После того как все ушли, Мира решила войти в палату, где находится Степан. Дышал он через кислородную маску. Девушка не могла поверить в то, что получив такие ожоги, мужчина все еще мог дышать. К горлу подступала тошнота, но Мира взяла себя в руки и подошла к нему ближе. Она даже коснулась его руки.

– Я слышала, что говорил тот… полицейский, – неуверенно и прерывисто начала она, сглатывая слюну, что появлялась от тошноты. – В номере нашли… какую-то деталь от взрывного устройства. Значит ли, что это было… подстроено? Вы знаете, кто это сделал, правда? Догадываетесь? Может, и я тоже догадываюсь… Но это всего лишь подозрения, – Мира повернулась к двери, услышав приближающиеся шаги и голоса. Кто-то коснулся дверной ручки, но никто не вошел, и девушка проложила шепотом: – Вы должны жить, ради своей семьи. Ради сына. Должны обнять его и многое рассказать. Да.

Лицо мужчины чуть исказилось. На минуту ей показалось, что он пытается открыть рот и что-то произнести, но вместо слов был слышен лишь тихий свист и хрип. На глазах Миры выступили слезы. Сердце сильно сжалось.

– Простите меня, – на выдохе шепчет она.

А затем берет телефон и набирает номер. Когда на том конце слышится голос, Мира говорит:

– Мне нужна твоя помощь. Мы можем сейчас встретиться? Это срочно. Только Давид ничего не должен знать. Никто не должен знать. Я все объясню позже.

Мира ждала звонка из полиции. Прошло достаточно времени для того, чтобы просмотреть записи с камер и узнать, что она была в том отеле, в номере Степана. Напряжение зашкаливало. Присутствовало ощущение, словно она что-то скрывает. По крайней мере, Мира так думала про себя. В любом случае, скоро об этом узнают и позвонят, а пока ей остается терпеливо выжидать, посматривая на время.

После долгих и мучительных раздумий, ближе к вечеру, она едет в полицейский участок, до конца не понимая, зачем это делает. Ее провожают в кабинет того полицейского, которого она видела в больнице. Мужчина указывает девушке на стул, и Мира опускается на него.

– Удивлен, – признался Захар, а затем протянул: – Воронова Мирослава Ростиславовна, верно?

– Предпочитаю, когда ко мне обращались по фамилии отца.

– Простите. Громова Мирослава Ростиславовна. Что вас привело в мою скромную обитель?

– Я пришла обсудить взрыв в отеле «Кристалл».

– Что именно вы хотите обсудить? – чуть насторожился мужчина.

– Я была там. Приходила к Степану Рудольфовичу перед тем, как произошел тот жуткий взрыв. Думаю, вы уже это знаете.

– Нет, я ничего об этом не знаю, – удивленно заметил Захар, поворачиваясь к экрану компьютера. Он начал неторопливо бить по клавишам и кликать по мыши. – В какое время вы приходили?

– Примерно, в полдень. Мы говорили о моем отце, а через час я ушла.

– Ясно, – вяло произнес мужчина. Затем оторвался от экрана, откинулся на спинку стула и крестил руки на груди. – Что-то еще?

Мира заметила, что Захар не особо заинтересовался данной информацией. А далее, решила озвучить свою мысль.

– В общем, мой дядя… как бы точнее сказать… попросил меня передать для Степана коробку с подарком, – говорит Мира прерывисто, ощущая себя немного глупо в этот момент. Захар все так же выглядел равнодушным. – Может, это что-то значит?

– И что было в той коробке? – недоверчиво поинтересовался он.

– Не знаю. Я не заглядывала внутрь, – пожала плечами девушка.

Захар чуть поддался вперед, сильно нахмурив лоб. Вся эта ситуация начала напрягать его. Он кашлянул.

– Я не совсем улавливаю мысль, которую вы пытаетесь мне донести, – глаза сузились, и выражение лица немного посуровело.

– Я говорю о коробке, что дал мне мой дядя, – шепчет девушка, поддавшись вперед.