– Для меня он всегда останется ребенком. Но если мы встретимся, я буду готов честно ответить на все вопросы.

Мира всмотрелась в глаза человека на снимке. Ожесточенный взгляд говорит, что жизнь этого человека проходит в суровой обстановке. Интересно, от кого этот сорванец получает подзатыльники сейчас?

– Я не могу тебе рассказать всего, – выдал старик, вернувшись к теме об отце Миры. – Возможно, это к лучшему. Твоя защита – это неведение. Не нужно больше приходить и расспрашивать.

– Защита от чего? Кого? О чем вы говорите?

Он кивает Анатолию. Тот хватает ее за руку и ведет к двери. Мира не успела опомниться, как оказалась в коридоре перед закрытой дверью. Нельзя назвать разочарованием то, что она сейчас испытывает. Это, скорее, сильная обида. Ей удалось что-то выяснить, но этого мало. Она не станет пытать Давида лишними вопросами. Возможно, Мира вернется снова. И снова спросит об отце, но пока…

Фото сына Степана Орлана осталось в ее руке. Постояв минуты две перед закрытой дверью, Мира прячет фото в сумочку и уходит. Выйдя на улицу, звонит Тиму, чтобы сообщить, что подарок вручен.

Как только такси, в которое Мира села, отъехало от отеля, происходит взрыв. Стекла окон здания и близь стоящих машин разлетаются в стороны. Срабатывают сигнализации. Прохожие, крича от ужаса, разбегаются. Мира поднимает глаза и смотрит на черный дым и ярко-оранжевое пламя.

– Не может быть, – выдыхает она, ощущая тяжесть и тягучую боль в груди.

Вдалеке послышались сирены. Подъехали две пожарные машины и скорая помощь. Затем приехала полиция и еще две машины скорой. Началась суета. Мира, не в силах держаться на ногах, выходит из такси и садится на бордюр. Ее трясет. Возникает внутренняя паника. Как такое может произойти? Почему?

Мира наблюдает со стороны за людьми у отеля. Только бы со Степаном Рудольфовичем ничего плохого не случилось. Машины скорой помощи, одна за другой, увозят раненных людей в больницу. Мира, зная, в какую больницу увозят пострадавших, решает поехать туда. А приехав на место, стоит в коридоре и наблюдает за происходящим. Пострадавших от взрыва оказалось много. В основном те, кто был на близком расстоянии от центра взрыва.

Мира провела в больнице больше трех часов в надежде узнать что-то о Степане. Вскоре сотрудники полиции подтвердили, что нашли детали от взрывного устройства в номере Степана. Значит, это было подстроено? Кто-то хотел убить его? Мире в голову пришла самая ужасная мысль, какая только могла прийти. А затем появился Дамир, друг Степана Рудольфовича, о котором тот говорил ранее.

– Им уже занимаются, – сообщил доктор следователю, останавливая того в коридоре.

– Насколько все серьезно? – спросил полицейский.

– Тело сильно обожжено. Повреждено легкое. В общем, ничего хорошего. Мы можем надеяться на лучшее, но я бы советовал связаться с его родными на случай, если…

– У Степана Рудольфовича нет семьи, – заявил Дамир.

– А вы кто? – поинтересовался полицейский.

– Я уже много лет работаю со Степаном и, в какой-то мере, являюсь его ближайшим другом и доверенным лицом. Все вопросы можете задавать мне, я постараюсь ответить на каждый. С ним в номере был Анатолий Рогозин. Это его телохранитель…

– К сожалению, – тут полицейский замолчал, тяжело вздохнул, а затем так же тяжело добавил, – с ним все сложнее…

– Вы сказали, что нашли детали от взрывного устройства, – обратился Дамир к полицейскому.

– Верно.

– Мы можем поговорить наедине? – просит юрист, переходя на шепот.

– Проверьте камеры в отеле. Мне нужен список всех сотрудников, жильцов и тех, кто входил и выходил из номера за последние сорок восемь часов, – обратился следователь к своему помощнику.