– Надо вспомнить, где у нас есть свободная койка, – проворчала она.

– Я могу поспать в любом сарае, – пробормотала Алетта. – Я ведь тут ненадолго, не хочу доставлять хлопот.

– Пусть пока ночует в прачечной, – прошелестела матушка Дэва. – А освоится, найдешь для нее место получше.

Алетте поручили чистить печи и мести пол, и она с рвением принялась за свою работу. Другие девушки-прислужницы с любопытством поглядывали на новенькую, но Алетта старалась не вступать разговоры. Вместо этого она рьяно орудовала метелкой, то и дело отфыркиваясь от летящей в лицо золы. Матушка Дэва выдала Алетте одежду, которую носили служанки в цитадели. Рубаха надежно скрывала руки и плечи, а шею Алетта туго обвязала платком. Без наряда аулривитов, в котором она путешествовала в последние месяцы, девушка чувствовала себя неловко, но выбирать ей не приходилось.

Закончился первый день в Ирриноре; матушка Дэва отвела Алетту в прачечную, показала спальное место и оставила отдыхать. У Алетты вырвался долгий вздох, когда она оказалась под тяжелым одеялом и прикрыла глаза. Она попала в Ирринор! Она в цитадели – и теперь надежда вернулась к ней. Она встретится с жрицей и тогда… Что станет делать, если вылечится? Хотя бы на этот вопрос она уже знала ответ. Наберется храбрости и попробует жить, а не убегать. Страх, который так долго не давал ей покоя, страх, что в ней признают оскверненную деву Золотого Огня, она преодолеет. И найдет занятие по душе.

К примеру, она сможет стать музыкантшей. В детстве ей всегда нравилось играть на лютне, она проводила часы, перебирая струны, и это никогда ей не надоедало. Конечно, она давно не держала в руках инструмент, и ей придется постараться, чтобы наверстать упущенное, но этого Алетта не страшилась.

Даже пребывание в Анемополисе тяготило меньше. Как хорошо, что она совсем немного времени провела в Ирриноре, когда ее готовили к ритуалу. Башня Золотого Огня вызывала куда больше горьких воспоминаний.

Алетта уже знала, что Аррил в цитадели, и понимала, что каждый день рискует встретиться с ним. Мысль о том, что придется взглянуть ему в глаза, наполняла ее ужасом, но в глубине души затаилось невеселое любопытство, и она гадала, как он теперь ее встретит.

– Вот я, покинутая вами невеста, – прошептала она в темноту призраку Аррила, который маячил у изголовья. – Отвергнутая великим Золотым Огнем. Брошенная вами подобно грязной тряпке. Что же вы мне скажете теперь? Что еще можно со мной сделать?

Сотканный из полумрака призрак молчал. Так же молчал граф Астер в тот день, когда Алетту стащили со ступенек башни и повели вперед к бесновавшейся толпе.

***

Знатные маги все прибывали. Особенно важных гостей размещали в покоях Ирринора, другие селились в городских гостиницах. Ладар вел себя все так же вызывающе, а Аррилу все труднее давались вежливые улыбки и разговоры ни о чем. Он с детства почитал себя дипломатом, однако события последних лет поколебали его мнение о себе. Сейчас он и сам не смог бы объяснить, почему продолжал так рьяно следить за соблюдением протокола. Магия всегда занимала важное место в его жизни, гордость от принадлежности к одному из великих родов оставалась частью его существа, однако с течением времени Аррил все явственнее осознавал, что внутри него расползается пустота, которую ни высокий титул, ни магическая сила не могли заполнить.

Он понимал, что считанные годы, а то и месяцы отделяют его от момента, когда проклятье рода Астеров возьмет над ним верх. Он еще не начал физически ощущать гнет печати, которая лежала на нем с рождения, однако знал, что она тяготеет над ним, напоминая о том, что он ни к кому еще не испытывал бескорыстной любви. Напоминая ему о его предательстве.