Я узнал в нем себя, когда услышал новости о его аресте, поэтому нанял адвоката, добился смягчения приговора и встретил Джонаса из тюрьмы, когда его выпустили.

Во время его заточения я приобрел «Огненную колесницу», его дайв-бар, который явно был лишь прикрытием для деятельности банды или общества, с которым он был связан, затем предложил партнерство в обмен на его услуги.

Как оказалось, его попытка покушения провалилась, потому что кто-то слил информацию.

В криминальном мире восточного побережья Джонас Уолф известен быстрыми, не оставляющими следов убийствами, и я постарался оказаться очень важным для него. Уже тогда я понимал, что моей работе на Риччи придет конец, просто не знал, как скоро это произойдет.

Как и Елена, Джонас играет важную роль в успехе моего плана, хоть я не ожидал, что он без приглашения заявится ко мне домой. Его присутствие запускает волну тревоги вниз по моему позвоночнику, обвивая его подобно удаву, сдавливая, пока мой взор не затуманивается.

Прислонившись к двери спальни, я засовываю руки в карманы, стараясь сохранить непринужденный вид.

– Хочешь проверить на себе?

Он усмехается.

– Просто такой способ общения с собственной женой кажется мне странным, вот и все. Ты пытаешься сделать так, чтобы она тебя возненавидела?

Да. С ее ненавистью будет намного проще справиться, чем с жидким огнем, который пылает в ее взгляде каждый чертовый раз, когда она смотрит на меня. Наверное, было бы еще лучше, если я бы так сильно не хотел прижать ее к стене при каждой возможности.

– С ней все будет хорошо.

– Окна там все еще наглухо закрыты? – спрашивает он.

Я пожимаю плечами, отталкиваюсь от двери и иду вниз по левой лестнице в свой кабинет в дальней части правого крыла дома. Мы проходим мимо Марселин, пока та смахивает пыль с холодильника на кухне, и она мгновенно отводит взгляд в сторону; вероятно, все еще не оправилась от того, что я заставил ее делать вчера.

Джонас следует за мной по пятам, его присутствие все еще меня тревожит.

– Ты пришел сюда, чтобы поучить меня жить, или у тебя что-то для меня есть?

– Какие мы чертовски жадные, не так ли? – Он качает головой, проходит мимо меня к бару за столом, достает два бокала и ингредиенты для коктейля.

Я усаживаюсь за стол, открываю камеры слежения за домом и мгновенно нахожу ту, которую установил в главной спальне. Когда я кликаю на картинку, меня накрывает волной дежавю, напоминая о последнем разе, когда я видел Елену вот так на экране монитора.

Как у нее появились несколько синяков, в которых – я знал это – был виноват ее жених, и как я вышел из себя, пришел к ней и начал требовать, чтобы она рассказала, что произошло.

Как мы потрахались вместо этого.

Мой член твердеет под брюками, и я провожу ладонью по ширинке, наблюдая за тем, как она садится на край двуспальной кровати и проводит рукой по черному обитому тканью изголовью.

Боже, больше всего на свете я хочу подняться обратно наверх, бросить ее на матрас, привязать к стойкам кровати и повторить все то, что мы делали тогда на Рождество.

На этот раз я бы остался. Когда она бы проснулась утром, в крови и ссадинах от моего члена, пальцев и ножа, я бы обработал ее, пока она не попросила бы еще одного раунда. Пока не стала бы умолять снова причинить ей боль.

И тогда я бы сделал это, черт возьми.

– Е-мое, – говорит Джонас, обходя стол с двумя темно-розовыми напитками и глядя чуть повыше моей головы. – Если тебе нужно побыть с ней наедине, только скажи, я просто заберу свою информацию и свалю.

Закатив глаза, я двигаюсь на кресле так, чтобы мои колени оставались под столом, затем беру бокал, что он протягивает мне. Напиток освежающий и терпкий, когда я подношу его к губам и делаю глоток, ожидая, пока он продолжит.