– Садитесь, – сказала доктор Юли, показывая на павлиньи кресла. – Хотите выпить чего-нибудь холодного? У меня есть морс и лимонад. Или чай, если предпочитаете горячее.

После газовой атаки горло у меня всё ещё болело и саднило, поэтому при мысли о лимонаде с кисловатым цитрусовым вкусом и об обжигающем чае оно запершило ещё больше.

– А можно просто немного холодной воды? – попросила я.

– Скромное пожелание, – доктор Юли снова коротко улыбнулась. – За столиком Кофлера[2] стоит бутыль с водой. – Она показала на один из лабораторных столов с аппаратом, на первый взгляд слегка напоминавший микроскоп, но, наверное, им не являвшийся. Во всяком случае, к нему были присоединены непонятные коробки и измерители.

Поднявшись, я принесла воду в пластиковых стаканчиках – друзьям и себе. Оказалось, пить хотелось всем, и животным тоже. Даже воронята, высунувшись из своего укрытия у Аркуса за пазухой, окунули свои неокрепшие клювики в воду и откинули головки назад, словно утоляющие жажду курицы.

– Простите, что так невежливо разглядываю вас, – произнесла спустя какое-то время доктор Юли, как следует рассмотрев Никто. – Но мне никогда раньше не встречалось существо, похожее на эту молодую даму. Можно спросить, как вас зовут и откуда вы?

Никто, конечно же, сразу засмущалась.

– О-о-о, – произнесла она. – Я… э-э-э… на самом деле я просто ошибка. Меня зовут Никто.

Брови доктора Юли поползли вверх.

– Такое имя никому не подходит, – сказала она. – Оно неуместно и опасно, так как, если не соблюдать осторожность, станешь тем, кем называешься. Или, может, даже – кем тебя называют. А это ещё хуже.

– О-о-о! – вновь произнесла Никто. – Извините! Просто… У меня нет другого имени.

– Это решать вам, – строго сказала доктор Юли. – Но советую поторопиться и найти себе имя получше!

– Я… я попробую.

Бедная Никто! По ней прямо было видно, что она думает – с ней опять что-то не так.

– Мы обязательно тебе поможем, – пробормотала я, слегка похлопав её по ручке-ножке.

Доктор Юли покачала головой:

– Это не ваша проблема. Боюсь, Никто так и останется никем, пока не выяснит, кто она на самом деле.

Вид у Никто был такой, словно она вот-вот расплачется, и я не понимала, как такая добрая женщина может говорить такие злые вещи. У меня возникло смутное подозрение, что она права, но… слова её звучали уж очень сурово.

– Наверное, нет смысла спрашивать, являетесь ли вы дикими ведьмами, – сухо продолжила доктор Юли. – Но что вы здесь делаете? И что с вами произошло?

– Мы попали сюда случайно, – ответила я. – Нам нужно было в другое место. На самом деле – в Воронов котёл.

– Воронов котёл, – повторила доктор Юли, – Но тогда вы сбились с пути!

– Мы не успели уйти далеко, – объяснил Оскар, – как вдруг нас окутал этот… кровавый газ. Жгучий и красный. Мы не могли двигаться дальше.

– И мне пришлось сделать так, чтобы мы выбрались наружу, – сказала Кахла с таким видом, словно считала, что она потерпела позорное поражение. – Мне кажется, здесь оказался просто… ближайший выход.

Доктор Юли медленно кивнула.

– В парке? – спросила она.

– Да.

– Всегда проще заходить на дикие тропы и выходить с них в местах, которые часто для этого используют. А я, когда хочу попасть туда, обычно иду в парк. Можно, наверное, сказать, что с годами я протоптала там дорожку. Но вам повезло. Вы могли очутиться где угодно.

– Я знаю, – сказала Кахла, опустив голову.

– Это не укор, дорогая, лучше ты сделать и не могла. Всё кончилось бы гораздо хуже, будь ты менее талантливой дикой ведьмой.

Мне кажется, Кахла даже покраснела. Иногда это трудно заметить – с такой тёмной кожей она уродилась, но всё же в тот момент цвет слегка изменился.