– Думаю, ему будет лучше у той, кто его изготовила, – продолжал настаивать мужчина.

Его взгляд, слова, окружавшая нас тишина и то, как семья хозяина дома следила за каждой фразой, заставило сердце ускорить ритм, а рука под тяжестью невесомого оберега начинала подрагивать. Этого я не могла ей позволить, не могла продемонстрировать охватившего волнения и злости. Надо же было так попасть в самый первый раз! Хорошо, что мне ещё семнадцать. Возможно, это можно как-то использовать? Что, если заявить мужчине об этом и сказать, что я вообще не плела оберегов в силу возраста? Тогда найдётся очень много дам, которые смогут обвинить меня во лжи.

Пришедшая в голову идея вызвала на губах хитрую улыбку.

– Вы так сильно хотите жениться на мне, что готовы врать на всю столовую? – уверенно сказала я и мысленно поблагодарила голос за то, что он не дрогнул. Мужчина и ухом не повёл, хотя его прилюдно оклеветали.

– Мы можем обсудить мои притязания в другом месте, и тогда вам не придётся врать на всю столовую, – вернул он мои же обвинения, сделав акцент на слове «вам».

Ощутив заметный прилив жара к щекам, я поняла, что этот фарс пора заканчивать. Медленно поднявшись со стула, грациозно обошла стол и остановилась с торца, сократив расстояние между нами с незнакомцем. Так я не была вынуждена тянуться к нему над тарелками с остатками обеда. Наблюдая за мной, мужчина не сразу сообразил, что его ждёт.

– Вы с этой целью пришли сюда сегодня с жалкой копией моей работы? Чтобы обвинить меня во лжи? Уж не знаю, где вы взяли это криво сделанное подобие моего оберега, но я ещё раз вам повторю: он не мой. – Взяв наглого типа за руку, я резко вложила в неё оберег и с силой сжала так, чтобы его пальцы обхватили сплетённый круг. Кожа мужской ладони показалась слишком холодной, грубой и шероховатой на ощупь. Это были не руки аристократа, что лишь подтверждало теорию, что его наняли Элиза и Эльза с целью опозорить меня. – Признайтесь, что ошиблись, и оставьте его себе. – Продолжая сжимать руку мужчины, я смотрела только на него и почему-то тонула в злых жёлтых глазах, смотревших в ответ. От взгляда этого типа у меня внутри всё переворачивалось. Осознав, что можно отпустить его ладонь, я резко разжала пальцы и отдёрнула их.

Какое-то время мужчина просто стоял и ничего не делал. Его лицо неожиданно стало более суровым и напряжённым. Лоб покрылся глубокими морщинами, делая шрамы уродливее, чем они были. Уголки губ дрожали. Создавалось впечатление, словно он с огромным трудом удерживал себя от того, чтобы что-то сказать.

Оберег оставался в его ладони, и, краем глаза, я заметила, как веточки, из которых он сплетён, упирались в кожу и делали её краснее. Глубоко вздохнув, незнакомец закрыл глаза, а когда снова открыл их, спокойно засунул руку с моей поделкой в карман брюк.

– Вы правы, я ошибся, признаю, – вытолкнул он из себя на одном дыхании.

Посчитав инцидент исчерпанным, я направилась к выходу, но меня резко остановили, грубо взяв за локоть и дёрнув на прежнее место.

– Уже уходите? Так спешите сбежать от меня? – жёлтые глаза смотрели с каким-то вызовом, но я его не понимала. Холодные пальцы почему-то обжигали кожу в том месте, где они смыкались под коротким рукавом летнего платья. Невоспитанностью от наглеца так и несло. На нас оказалось обращено слишком много внимания.

– Отпустите и никогда не смейте прикасаться ко мне без моего позволения. Вас не учили манерам? – едва слышно произнесла я сквозь зубы, но была уверена, что он меня услышал. Мужчина разжал пальцы в то же мгновение, а затем перевёл взгляд куда-то направо. В той стороне длинного стола с белой скатертью обычно сидели лорд и леди Феринели.