– Министр обороны на связи. Критическая ситуация.

– Выводи сюда. – Игорь отключил силовое поле бескаркасного щита и был практически уверен, что речь идет о первых ударах.

В воздухе растянулся голографический экран, на котором секунду спустя появилось изображение министра. Он был крайне обеспокоен.

– Пятнадцать минут назад мы потеряли связь с тремя Ми-35. На одном из них находился министр иностранных дел.

– В каком смысле потеряли связь?

– Судя по данным с беспилотника, они были сбиты. Два из них совершили жесткую посадку.

– Сбиты? А министр?

– Неизвестно. Беспилотник уничтожили спустя несколько минут. Дополнительные дроны еще не достигли места назначения.

– Я не против использовать «Дефаинт» для спасательной операций. Но…

– Это не будет спасательная операция. Их сбили над дружественной территорией. Рядом с военной базой.

– И что это должно означать?

– Скорее всего, это предательство. Связи с базой нет, последние данные говорят о том, что она перестала подчиняться законной власти. Ближайшие отряды прибудут туда не ранее, чем через два-три часа. Но если данные по базе верны, то они вряд ли смогут помочь. Военный контингент этой базы – около 500 человек, не говоря про технику. Но главная проблема не в этом…

Пять минут спустя закрытый полем преломления «Дефаинт» вылетел из укрытия и сразу же перешел в режим максимального ускорения, взяв курс на пригород Идлиба.

Маршрут пролегал над территорией России, пересекал Крымский полуостров в районе Керченского пролива, следующие 400 километров пути проходили над открытым морем. Сложности начинались с Турции, впрочем, теперь все было гораздо проще. Военные эксперты подтвердили давнишние предположения Вироники и Виктора: при движении на скорости в районе 5000 километров в час системы ПВО оказывались бессильны.

Как позже выяснилось, даже пролет поврежденного «Дефаинта» над территорией России был расценен диспетчерами как сбой систем мониторинга.

– Расчетное время прибытия – 29 минут.

– Новые данные?

– Пока ничего.

Пунктом назначения было место предполагаемого падения Ми-35. Недалеко от базы располагался заброшенный город, нефтеперерабатывающий завод и небольшой порт. Собственно, ради этого узла и была размещена военная база.

Скорость приблизилась к максимальной, и Игорь спокойно, насколько это позволяла ситуация, откинулся в кресле. Земля внизу привычно размылась, и он лишь изредка бросал взгляд на карту, где отображалась траектория их движения.

– Сколько человек могло быть в вертолетах? Нам придется разместить их где-то…

– Я боюсь, если дело дойдет до эвакуации, то речь пойдет только о министре.

– Предполагаю, что мы сможем решить это на месте.

Информация – ключ ко всему. Они собираются атаковать JFK, чтобы добыть ее, а теперь им нужно убедиться, что уже другая информация не попадет в ненужные руки.

Министр иностранных дел должен был провести переговоры с группой арабских государств – не с лидерами, а с серыми кардиналами, руководителями корпораций и банков, с теми, кто будет отвечать за распределение финансовых потоков в послевоенном мире.

Помимо данных о возможностях винцерия и совместных проектах, огромное значение имела и документальноподтвержденная информация о союзниках, тех, с кем уже удалось договориться.

И именно это была самая опасная часть содержимого. Фактически, это был список целей, который сможет использовать противник при нанесении удара. И так подставлять своих возможных союзников было нельзя.

Скорее всего, информация была уничтожена при первом риске перехвата, но быть уверенным в этом нельзя. Игоря удивило отсутствие системы самоуничтожения, но в реальности все данные на одной флешке со встроенным зарядом перевозили только в кино. К тому же нельзя было исключать риск захвата и выуживания информации под пыткой.