– Но все-таки что-то есть? – поинтересовался Белоконь.

– Ниточка тянется в прошлое. В гитлеровском распоряжении упоминается резидент по кличке Переселенец… Когда-то Переселенец имел отношение к розентальскому делу.

Года за два перед войной нам удалось раскрыть небольшую прогерманскую группу «Дон» из Розенталя, которая пыталась наладить сбор военной информации. Главным осведомителем в этой группе была молодая жена одного из командиров танковых бригад. Формирование крупных бронетанковых частей в то время было новинкой в мировой военной стратегии. Гитлеровская разведка пыталась выяснить детали этого новшества. Применили древний и все же действенный способ – обычный шантаж. Смазливая молодая женщина, хорошо обеспеченная, изнывающая от безделья, «случайно» познакомилась с «талантливым ученым из Ленинграда, который приехал на побывку к родителям». Роль «соблазнителя» играл мелкий жулик Архип Кубченко, парень с хорошо развитыми бицепсами и редким нахальством. Произошла обычная для неравного брака история. Ей – двадцать три, мужу – за сорок. Никаких общих интересов. Все разное: вкусы, привычки, наклонности, внутренне чуждые друг другу.

Интимные встречи дамочки с «молодым ученым» были зафиксированы опытным фотографом. После этого жена комбрига стала проявлять к профессии мужа несвойственный ей ранее интерес. Запутавшись вконец, она покончила жизнь самоубийством. Но после нее остался дневник, в который она скрупулезно заносила подробности своей, в сущности, пустой и пошлой жизни. Довольно наблюдательная, закончившая три курса истфака, она оставила неплохой перечень примет, имен, адресов, в том числе подробное описание своего возлюбленного и его «родителей»: бывшего попа Пряхина, который после НЭПа переквалифицировался в парикмахера. Трагическая кончина соучастницы насторожила розентальцев. Некоторые сумели скрыться. Розентальцами занимался мой заместитель майор Яковлев.

– Не очень удачное дело, – вспомнил я. – Не размотали до конца клубок, взяли не всех и не главных.

– А вот я теперь об этом думаю чуточку иначе, – возразил Борзов. – Среди обнаруженных тогда нами документов имеется небольшая записка от руки. Писали ее, надо полагать, в спешке, на обрывке квитанции по приемке зерна от колхозов. Комиссар, недавно просматривавший документы, знал на память содержание перехваченной депеши: «Переселенец предупредил: за дочерью установлена слежка». Мы тогда так и не выяснили, кто такой Переселенец, розентальцы о своем резиденте ничего конкретного не знали. Но он или его агент использовал для записки квитанцию конторы «Заготзерно», где работал Кубченко, которому и была адресована записка. Ее принес парикмахер Пряхин, утверждавший позднее, что записку бросили в открытую форточку и постучали. «Кто принес?» – «Видел лишь со спины. Сутулится, а ноги кренделем, и шаркает». Все поведение парикмахера Пряхина во время процесса натолкнуло нас на мысль оставить этого человека на свободе в надежде, что Переселенец вновь выйдет на него.

– А что с участниками? – поинтересовался Белоконь.

– Кубченко, работавший в конторе «Заготзерно», так-таки угодил в тюрьму. Получил пять лет за воровство. Сейчас просится на фронт. Я подумываю: не удовлетворить ли его просьбу? Этапировать в Ростов, отпустить домой, пусть явится в военкомат. Поболтается недельки две. Может, на кого-то наведет или кто-то им заинтересуется.

Я хорошо помнил и Кубченко, и Пряхина. Кубченко – из породы воришек. Он как-то хвастался приятелю: «Если я не принесу домой хотя бы пару килограммов пшенички, то считаю такой день напрасно прожитым». Нам надо было как-то отделить Кубченко от остальных розентальцев, и мы посоветовали местной прокуратуре взять на проверку работу конторы «Заготзерно». Они там обнаружили большие злоупотребления. Пряхин – человек иного склада. На семнадцать лет старше Кубченко. У него были, как он сам говорил, «идейные расхождения с Советской властью на почве отношения к религии». Бывший поп считал, что без бога Россия не проживет. В розентальской группе его роль была минимальной, он предоставил Архипу Кубченко и его любовнице свою квартиру. Пряхина из общего дела выводил я.