Войдя в зал, она увидела ходящего взад-вперед человека, он что-то взволнованно рассказывал собравшимся. Он останавливался, сцепив руки, стоял, наклонив голову, и некоторое время молчал, потом оглядывал публику и продолжал говорить. Он говорил об образовании Центра эмиграции, о трудном положении русской социал-демократической партии, теряющей своих членов и сторонников, о том, что она была вынуждена принять соглашение большевиков с «ликвидаторами» – меньшевиками. Посетители зала внимательно слушали его, боясь проронить хоть слово; Инесса знала, кто этот человек, хотя никогда его прежде не видела.

Совсем недавно, будучи в Швейцарии, она прочитала его труд «Развитие капитализма в России», и он оказал на Инессу такое впечатление, что она решила бороться за дело большевиков. В этот вечер в кафе «Де Манилер» она наконец увидела того, кто сумел увлечь ее своими идеями. Это Владимир Ильич Ульянов, Ленин; ему сорок лет, и, как утверждают все русские, с которыми она встречалась, он живет одной-единственной страстью: революцией. Он одержим ею, на нее направлены все его силы. Инесса отмечает, что в его внешности нет ничего особенного, он не очень следит за одеждой, брюки длинноваты, на голове – лысина, лишь вокруг венчик рыжих волос. Но проницательные глаза его, с монгольским разрезом, недоверчиво сверлят собеседника. Он похож на русского крестьянина. Далеко ему до романтического образа революционера. Он даже не симпатичный. Неулыбчивый, он не стремится добиться одобрения собеседника. Кажется, его занимают только его собственные мысли. Но зато как он говорит! Заслушаешься!

Ленин тоже наблюдает за незнакомкой. Впрочем, ее нельзя не заметить: Инесса сильно отличается от обычных посетителей кафе «Де Манилер». Высокая, с точеной фигурой, из-под модной шляпки выбиваются мягкие каштановые волосы, большие серо-зеленые глаза. Одета она хоть и строго, но с парижской элегантностью.

В конце собрания кто-то представляет их друг другу, и они сразу же понимают, что им есть о чем поговорить: о перспективах революции на их далекой родине, о приходящих оттуда новостях, о политической ситуации в Европе, о будущем социал-демократического движения. И еще о книгах. Оказывается, они оба любят Чернышевского, автора романа «Что делать?». Несколько лет назад Ленин так же назвал одну из своих важных работ.

Слегка коснулись и личной жизни. Еще до того, как Ленину представили Инессу, ему шепнули кое-что о ней. И вот наконец Инесса вежливо прощается и выходит из кафе. Ленину кажется, что беседа как-то резко прервалась, но возможно, думает он, она торопится на какую-то другую встречу. Он тоже вежливо прощается и возвращается домой в маленькую квартирку на улице Боньер, где его ждет жена. Надя, заботливая подруга, вот уже долгие годы поддерживает его, ухаживает за ним, выслушивает. Она всегда рядом: когда его мучают дикие головные боли или не дают уснуть кошмары. Быстро приближаясь к своему дому, Ленин понимает, что и следующая ночь будет такой же мучительной. Лучше сразу начать работать: ему надо написать много писем. Он уверен: Надя будет протестовать, она скажет, что большую часть этих писем завтра утром может напечатать она, а ему надо отдохнуть. «Отдохнуть», – она без конца повторяет ему это слово.

На следующий вечер Инесса не приходит в кафе «Де Манилер». Ему говорят, что она уехала – возможно, к детям, которые живут где-то в Европе. Владимир Ильич с любопытством задает целый ряд вопросов: ему хочется узнать о ней больше. Дело это нетрудное. Русским политэмигрантам, собирающимся здесь, в кафе «Де Манилер», нравится судачить, тем более что недалеко, в нескольких метрах от кафе, находится редакция газеты «Социал-демократ», где обо всех все знают. Ленин удивляется, узнав возраст Инессы: ей тридцать пять лет – ему она показалась моложе, – она вышла замуж в 1893 году, в Пушкино, в возрасте девятнадцати лет. Фамилия ее – Стефан, а настоящее имя – не Инесса, а Елизавета. Еще он узнает, что она – незаконнорожденная дочь певца Теодора Стефана и актрисы Натали Вильд. Инесса родилась в Париже, потом жила в России. По поводу ее переезда существовало две версии: первая – так сказать, пролетарская, вторая – буржуазная. Согласно первой, Инесса была вынуждена уехать из Парижа в