Думаю, каждый сталкивался с тем, что мы по-разному воспринимаем цвета, паттерны, формы, жанры, в общем, оттенки и детали. «Будешь выбирать ковёр, посмотри что-то с простой геометрией, но светлое и уютное». Что в итоге? Правильно: дагестанское полотно с народными узорами в красно-синих тонах. Ну потому что надо было точнее брифовать и определять такие слова как «уютный», «светлый» и «геометрия».

Думаю, каждый сталкивался с тем, что мы по-разному понимаем какие-то очень, казалось бы, базовые и важные вещи. Что такое мир, добро, равенство, этика, преступление; что такое сознание, душа, истина. Или вот, допустим, есть у нас какие-то древние тексты, и что они значат? Мир построен на трактовках. Порой кажется, что, если бы все друг друга на самом деле понимали, не существовало бы никакой культуры.

Возвращаясь к понятиям. Даже если мы в конце концов договорились о чём-то и Санкт-Петербург – это такой город, то, во-первых, в Америке или в России, во-вторых, в какой момент истории, а в-третьих, Р. говорит, что Санкт-Петербург – это культурная столица с неповторимой архитектурой и богатыми музеями, а для Г. это холодный портовый город, где зимой горы грязного снега.

При всём при этом, а также сидя на горах нагенерённых постмодернизмом феноменов, с VR-технологиями, метавселенными и нейросетями в руках, мы удивительным образом продолжаем считать, что мир устроен так, как мы представляем, и ужасно удивляемся, обнаруживая, что никогда такого не было, и вот опять что-то разошлось с нашими ожиданиями или воспоминаниями. Тимоти Лири сформулировал понятие «туннель реальности» – личное представление о мире, которое состоит из лингвистических конструкций и символов15. Этот термин кажется мне удачным, он отражает мои ощущения о мыслительном процессе как о несущемся в некоторой ограниченности поезде. Наверное, убеждения нужны нам для сохранения эго и его целостности: кажется, что для выживания человеку приходится считать себя в чём-то правым, иначе как вообще ориентироваться. Нам нужен какой-то туннель.