Хотел я жить, любить.

…

Убить себя? Зачем? Не надо!

Так утверждают все вокруг,

Но я уверен, я не стадо!

Пора лишить и крови рук.

Хватаю лезвие и в ванну!

Замок покрепче! Раз и два!

Еще чуть-чуть и я завяну!

Как тот цветок из-под окна.

Пора за дело тихо браться,

Тихонько лезвие открыл,

Оно блестит, как сотня граций,

Как серый месяца все-лик.

А круглый кран, как переборку,

Вращаю медленно, трясусь,

Вода горячая на полку,

А я за ней на скат ложусь.

И вот осталось лишь немного,

Края уже совсем близки,

Осталось только очень сложно,

Решить свои, свои грехи.

И вот, тот самый час расплаты,

За годы с лаской без любви,

За годы меленьких мечтаний,

За ночи с лампой без луны…

Он молод, силён, умён и красив,

Сияет как всевидящий сокол,

А волосы, как золотистый отлив

Как блик от желтеющих стекол.

Однако он хочет, совсем мало пожив

Отдаться неведомой тьме,

Убиться, забыв, никого не спросив,

Отдаться болезной чуме.

Берет он стакан, в нем неведомый яд

Подносит к губам светло-красным,

Он думает, что ждет его ад?

Но жизнь ему кажется адом.

Он сделал глоток, прищурил глаза,

На вкус этот яд так прекрасен,

И в мыслях его, бегут чудеса

О смерти скорейшей, ужасной.

Прилег он на пол, скомкался в клубочек,

И ждет он своей же кончины,

Как маленький, мокрый несчастный щеночек,

Ждет своею судьбины.

Забыл о любви, о печали, о боли

О жизни прошедшей, о людях, о воле

О медных садах, о сложной их доле

О серых местах, о людях без воли

Забыл о мечтах, о нелепых садах,

О часе, о дне, о минуте,

О тех нелюбимых всеми снегах,

О несбывшемся смерти чуде.

Не умер, исчез, он сам для себя,

Но встал он с пола. Как так?

Кружилась сильно его голова,

И повторял про себя он: «слабак!»

Я сердцем ненавижу Вас!

Вы стадо, может караван!

И вот! В душе я уж давно погас,

Кривой, нелепый интриган.

Я ненавижу все вокруг,

Я ненавижу даже солнце.

Моя жизнь – это порочный круг,

Что лишь судьбою задаётся!

Не цените! Не ищите! Не ждете!

Вам лишь готовое все подавай!

И осенью свои плоды вы все пожнете,

И испечете ненависти каравай!

Я ненавижу холод, зиму,

Я ненавижу солнце летом и весной,

И скоро мир, мы, в пепел превратимся,

Окутается все немою красотой!

Вы желчью все плюетесь,

Вы завтракаете серной кислотой,

Над болью чуждой Вы все усмехнетесь,

И надо мной, с седою головой…

Я сердцем ненавижу Вас!

Но прежде, ненавижу я себя.

Я ненавистник? Я урод? Я весь угас!

Вы больше не вдохнете жизнь в меня!

Бейте! Ничего вам не скажу…

Бейте! Никогда я не скажу.

Я буду драться и бороться,

Я буду выть, стирая слезы,

И буду спорить! Жизнь протрется.

Я буду плыть, сквозь звезды, грезы!

…

Бейте кнутом! Меня!

Бейте гвоздем! Себя!

Вы все – кривые интриганы,

Вам всем пора на свалку лет!

Все ваши души – пеликаны.

Вся ваша плоть – лишь мертвый хлеб.

Я тварь бездушная такая,

Я самый худший из людей,

Я сущность, ведь, такая злая,

Я повелитель злых огней!

Во мне беснуются тираны,

Во мне чужие языки,

Я злыдень, все вокруг, туманы,

И судьбы всех невелики!

Все ненавистники, однако,

Все лицемеры, черт их побери,

И вот, моя безглавая атака,

Как затемнение средь зари!

Все скажут – «Мелочный предатель!»

Ты на петлю его лови!

И тело бездыханное! Читатель!

Ты планомерно изорви!

Я тварь бездушная такая!

Я самый худший из людей!

Я буду плакать, умирая!

Я буду плакать за людей!

Я вас забуду этой ночью,

Я вас забуду этим днем,

Я буду мертвый, лживой хворью,

Нет больше места в облике моем!

Я пленник общества безглавый,

И душу я продал чертям!

Я шут гороховый, избранник,

Людей, чертей. Не жить костям.

Я мертвый дух, я страшный демон,

И буду жить я больше Вас!

Я буду мертвой лживой хеккой,

И я убью народ! Всех вас.