Григорьев сидит на байке, и я прижалась к нему всем телом.

- Я буду скучать, - поцеловала и быстро отстранилась. Он удержал меня. Чуть-чуть, самую малость, но мне этого достаточно, чтобы чувствовать себя уверенно.

Остаток ночи сижу на балконе, потягивая безалкогольное пиво. Мысли скачут, как сумасшедшие, сна ни в одном глазу. Я перевозбуждена и не удовлетворена. Тело ноет и просит разрядки, но Матвей уехал, и мне некому помочь.

Меня обуревают странные желания и мысли. Все началось с невинного розыгрыша, когда же я успела заиграться настолько, что постоянно думаю о Матвее. Желание, риск, страх, пикантные ситуации – все вместе будоражат кровь и усиливают влечение.

Копаюсь в телефоне, читая об удовольствиях, которые можно доставить мужчине. Советов много, но подойдут ли они для Матвея? Все люди разные. Если одного заводит сверху, другого сзади или как-нибудь еще. На видео о минете я зависла дольше. Здесь все гораздо сложней и изящней. Я столько раз обещала порадовать Матвея. Будет глупо, если он узнает, что я в этом новичок. На видео девица так искусно изощрялась, лаская мужчину, что мне стало страшно не повторить ни одного движения.

Несколько дней льет дождь и выходить на улицу совсем не хочется. Просиживаю в интернете, болтаю с девчонками, планируя очередную вылазку, но снова и снова возвращаюсь мыслями к профессору. У Змея есть мой номер телефона. Забила ему в записную книжку мобильника в ту роковую ночь. Наверное, он даже не знает, что «милая» это и есть я. И у меня есть его номер, но звонить сейчас глупо и банально. Назначать встречи, на которые он, возможно, не придет не в моих правилах.

- Снежан! – в комнату вошел отец и я резко захлопнула ноутбук. – Сегодня вечером у меня ужин с деловым партнером. Ты обязана на нем быть.

- У-ужин? – я все еще витаю в облаках романтики. – А зачем мне там быть? Выбудете обсуждать дела, я так понимаю.

- Сергей будет не один, - отец улыбнулся. Обычно он более напорист. Значит, что-то задумал. – С ним будет сын Александр примерно твоего возраста.

- Пап, сейчас двадцать первый век! – протянула я, разгадав замыслы моего предка о сводничестве.

- Я знаю и не прошу от тебя особых усилий. Просто веди себя как обычно. Но, если вы с Александром приглянетесь друг другу, я буду очень и очень не против.

- Бесит старик! – после обеда пожаловалась Русе.

У подруги есть повод для радости – экзамен сдала на отлично. А у меня тупое сводничество, от которого выворачивает.

- Да, я симпатичная, - разглядываю себя в зеркале, в который раз убеждаясь, что природа не обделила меня красотой, - но это не повод пихать меня к сынку каждого делового партнера.

- Он же не просит тебя трахаться с ним, - резонно замечает подруга. - Просто посидишь в ресторане, похаваешь вкуснятины и свалишь, когда надоест.

- Не просит, но будет очень и очень не против, если это случится.

Собираясь на предстоящий ужин, думала о Матвее. Мысли хоть как-то примиряют меня с предстоящей действительностью. Платье, туфли, изумрудные сережки. Волосы распустила и выпрямила. Отцу нравится, когда они свободно струятся по плечам.

- Ты у меня красавица! – восхитилась мама, когда я спустилась в холл. – Игорь ждет тебя в машине.

У моих родителей не было мексиканских страстей. Да, я несколько раз заставала их в пикантных ситуациях и также быстро исчезала, не позволяя себя заметить, но их общение походило на заранее отработанную программу. «Доброе утро, дорогой!», «Люблю тебя», дежурный поцелуй. И так каждый день. Я никогда не видела, чтобы отец обнял маму на лестнице или в темном холле. Они никогда искренне не смеялись, оставшись наедине. Возможно, быт убил в них всю романтику, а, возможно, между ними ее никогда и не было.