Собака так набегалась, так надышалась соснового горного воздуха, что на следующий день, когда услышала из палатки, что хозяйка собирается куда-то без нее, даже не расстроилась. То есть, в глубине сердца она, конечно, расстроилась. А вот у лапок, у хвоста и даже у ушек на расстройство не было сил. Она блаженно посапывала, разлегшись в пустой палатке, нагреваемой солнцем, отчего воздух внутри делался теплым и густым, и когда хозяйка, прощаясь, погладила ее по голове, обещая днем вернуться, лишь лизнула ей руку и вновь легла дремать.

– Оливка, пойдем гулять! – позвали ее через пару часов. Хозяйка все еще пропадала где-то на озере, а потому какой смысл вставать, когда она заслужила себе день отдыха? И Оливка просто перевернулась на другой бок, показав зовущим свою спину, и продолжила спать, слегка перебирая лапками, когда во сне подбиралась слишком близко к краю скалы…

– Тебе не стыдно? Оливка, ты целый день дрыхнешь! Вон, с хозяйкой на байдарках кот пошел плавать на острова!

   Собака посмотрела на говорящего и отвернулась, улыбаясь. Кот! Это ее ничуть не удивило, что еще можно ждать от кошек. Ни одна здравомыслящая собака, ну уж точно, ни одна здравомыслящая – она повторила длинное красивое слово, щекочущее язык – Оливка такой глупости бы не совершила.

– У меня выходной. Я сплю.

   И собака, слегка потянувшись, свернулась калачиком на хозяйкиной кофте, и вновь заснула, ожидая, когда вернется хозяйка из своего странного путешествия на байдарке, и они пойдут гулять, и снова будет летать камень, а она будет его приносить… А пока хозяйки нет, можно спать.