Стеф согласился с Волчицей, яростно закивав, а Астра, насупившись, прыгнула в сумку к парнишке и молчала как рыба весь оставшийся путь.

Вожаку их маленькой стайки казалось, что они обошли вдоль и поперёк уже всё королевство, однако Волчица убедила принцессу-картошку и мальчика-поварёнка в том, что дорога до чего-то желанного всегда далека, и, выдержав короткую паузу, добавила, что возвращаться будет намного легче.

Пройдя ещё немного, Стеф признался, что он устал. На его счастье, у дерева стоял мальчик лет десяти и продавал молоко. Его веснушчатая мордочка равнодушно глядела на уставшие и потные лица трёх скитальцев. Он перекатывался с пятки на носок и показушно скучал, как скучают дети, оказавшиеся в новых местах.

– У нас нет монет, чтобы заплатать тебе, – измученно провыл Стеф, упираясь руками в колени.

– А что у вас имеется? – он знал толк в ведении своего дела.

– Пинок, если не разрешишь друзьям монаршей особы испить молочка! – раздался из перекинутой через плечо сумки знакомый голос Астры.

– О, у вас говорящая вещичка? Я отдам вам свою Зорьку взамен на неё! – просиял юный делец как начищенный пятак, рукой указывая на скотину, стоявшую неподалёку.

– Не продаётся, – сквозь зубы прорычала Волчица, из-за чего и мальчишка, и его корова прижались друг к другу в страхе.

– У меня есть вода. Молоко в обмен на воду, сойдёт? – протянул узкую ладонь Стеф навстречу мальчику.

Тот поджал губы, но согласился, поспешно добавляя:

– По рукам. Я всю свою жизнь пил только её молоко, а воду ни разу не пробовал.

– Серьёзно? – удивлённо переспросил Стефан.

Продавец сделал невинные глаза и утвердительно кивнул.

Парное молоко на вкус было чудесным, о чём Волчица и Стеф не забыли сообщить мальчику, на что последний отвёл глаза в сторону и промычал:

– Это же не моя заслуга, а коровы…

– Это значит, что животное счастливо, раз молоко не скисшее, – отметила Волчица.

Парнишка поправил волосы и загундосил ещё сильнее:

– Так-то оно так, но знаете ли вы, что…

Стеф шепнул, возводя глаза к небу: «Я-то думал, что по занудству принцессу никто не превзойдёт…».

Астра, выбравшаяся на воздух благодаря другу, сначала жутко разозлилась на такое замечание, но потом вспомнила, что она постоянно жалуется: отцу она рассказывала о невкусной еде, мачехе сетовала на жёсткую кровать, а Стефу вообще всё путешествие плакалась. Мальчуган, тем временем, завёл разговор о своей глухой собаке и горбатом отце, о цыплятах, которых нужно считать по осени, а знает он только десять цифр, о лете, что никогда не закончится…

Астра не выдержала, вновь вспылив:

– О, да замолчишь ты когда-нибудь? Ты не имеешь права жаловаться без причин! У тебя есть родители и корова, есть, где спать, есть будущее. Да и друзья, наверное, тоже имеются! Я вообще картошка, если ты не заметил! Нас со Стефом чуть не убили деревенские безумцы, чудом не съела хищница! Не в обиду тебе, подруга, – Волчица понятливо кивнула. – Поэтому прекращай свои причитания и покажи, где тут волшебный источник, если, конечно, ты не всю жизнь провёл возле этого дерева.

Парнишка притих, заворожённый звонким и уверенным голосом принцессы-картошки. Кажется, сомнения взяли верх над юным торговцем, но решительность, в конце концов, победила робость:

– Знаю… Моя корова пьёт оттуда каждый божий день.

– Ах, врунишка! Не видел он воду и глотка не делал ни разу! – воскликнул Стеф, тыкая пальцем в растерянного мальчика. – Врун-врун, на голове колтун!

– Когда я такое говорил? Не помню! – пошёл в отказ тот, на белом глазу продолжая доказывать взбешённому не на шутку Стефу свою правоту.