– Спасибо, не надо, – фыркнула Аня, не понимая, почему отказывается.

Естественно, причины были существенные. Съём стопятидесятиметровой видовой квартиры на Васильевском острове стоил примерно как шасси Боинга. Бесплатный сыр же, как известно, только в мышеловке. У Ани не было денег оплатить даже квартплату такой квартиры, не то, что аренды. Лезть же в мышеловку не собиралась. К тому же, садик Василисы далеко. Но все эти разумные аргументы пронеслись в голове после выпаленного: «Спасибо, не надо».

– Правильно, прости его, Анют, – резко встал Георгий Давидович.

Развернулся и молча вышел. Она осталась одна, один на один со своей растерянностью, болью, списком раздолбанных однушек в аренду в своём районе и пакетом из службы доставки, с уже остывшим обедом.

Приём проходил как обычно. Несколько возрастных дам, две совсем молоденькие, с проблемами акне, которых за руку привели ухоженные, знающие себе цены мамы. Стандартный набор рекомендаций, направлений к специалистам и на процедуры.

Под конец позвонила Рита, попросила принять ещё одну пациентку, понятно, что Аня опаздывала за дочкой, но пожалуйста-пожалуйста. Женщина умоляет, даже настаивает.

Через пять минут на пороге кабинета появилась дородная фигура Доротеи в обтягивающих джинсах и широкой футболке, в этот раз без эмблемы скорой помощи.

– Здравствуй, Ань, – без обиняков начала Доротея, игнорируя растерянность той, к которой заявилась. – Сказал Олег, что ты себе надумала. Я решила, что лучше нам наедине поговорить. Приём вот оплатила, чтобы никто не мешал.

– Прикажешь деньги вернуть? – съёрничала Аня.

– Не надо, не бедствую, а может, действительно чего посоветуешь, чтобы в ноль с моим образом жизни выйти.

– Не пить и с чужими мужьями не спать советую, – прошипела Аня, сжимая кулаки под столом.

Она отлично понимала, что в пятьдесят лет женский век не заканчивается, но разве может быть что-то более унизительное, более отвратительное, когда тебе ещё не исполнилось тридцати, а любовнице мужа – пятьдесят?!

Да это даже для Шекспира перебор! И вообще – бредом попахивает!

– По поводу мужей, – ничуть не смутилась Доротея. – Значит так, Анна, ты меня знаешь не один год, я вас с Олегом столько же, потому скажу прямо: Аня – ты дура. Что выпили после смены, каюсь, виновата. Полтора суток отпахала не жрамши, не спамши, с пары бутылок пива сморило, бывает такое. Помнится, тебя с двух глотков портвейна унесло, – напомнила Доротея первый совместный отдых после месяца работы, когда они с Олегом проставлялись, как раз после смены. – Что покурила разок на кухне – прости. Посыпаю голову пеплом, нельзя было, всё-таки девчушка у вас, не сообразила, но потом ни-ни. Но с мужем твоим ничего не было. Тебе как в голову-то твою ясную это пришло, Ань?

– Да я же видела вас! Брюки у тебя расстёгнуты были.

– Конечно, были, с моим брюхом-то, как спать, не расстегнувшись, – Доротея с оттяжкой хлопнула себя по животу. – Мне как Олег сказал, в чём ты его обвиняешь, так я и села. Я бы, может, не отказалась, не знай семью вашу как облупленную, но мужику-то твоему я за какой такой надобностью? Ты подумала?

– За той самой, что и тебе.

– То, что у меня жизнь не сложилась, не значит, что я готова другим счастье топтать. Лучше, чем обиженную из себя строить, возьми своего Олега и отведи к врачу, пока не поздно. Я тебе координаты профессора подскажу из Бехтерева, не один десяток людей к нормальной жизни вернул. Я на станции всем сказала, чтоб прекращали с Лапиным пить, никаких «посидеть-отдохнуть» чтоб больше не было. Меру видеть надо, если он сам не понимает, мы поможем. Но и ты не плошай, не упускай мужика, ещё год-другой, обратного пути не будет. Поняла меня?