– Возьмите, будет ожидание. – Я сразу протянула водителю пятьсот рублей, чтобы он не нервничал, что я сбегу не заплатив. Таксисты знают наизусть сомнительные адреса.

Я открыла галерею в телефоне, фотографии моего Гришеньки. По экрану покатились соленые капли. Меня сжирало огромное чувство вины, Я осознавала, что опять подвела своего маленького человечка. Я ненавидела себя…

Открыла WhatsApp. Посмотрела переписку с Кириллом… Последняя строчка болезненным эхом раздавалась в моей голове: «И что теперь? Я не готов до конца жизни заниматься сексом в презервативе. Ты сама себе испортила жизнь, ты сделала такой выбор». Аватарка была закрыта – он меня так и не разблокировал… Я безумно любила его… Страшно ненавидела себя. Несколько часов оставалось до рассвета, нужно было скорее уже все взять и добраться до дому… До того как утром все проснутся и что-то заподозрят.

Попросила водителя подождать неподалеку от здания, чтобы он не спалил меня. Оставила еще залог в двести рублей сверху. Ночью двери тубдиспансера закрыты. Я подошла к балкончикам стационара. Там всю ночь шла непрерывная торговля. Под балконами уже стоял какой-то нарк.

– Че там? Порох есть? Брал уже сегодня? – подошла я к нему.

– Пойдет, а ты откуда такая красавица? – прогнусавил чел, начесывая искривленный нос.

– Вижу, тебя нормально уже размотало.

– Эй! – послышался голос сверху. – Ты кто вообще?

– Да я своя. Лампу покойного знаешь? – запрокинула голову вверх.

– Ааа… Щас… Погодь. – Барыга скинул товар для торчка.

Я его расшевелила и всунула в руку сверток.

– Давай иди уже. А то палево тут виснуть.

Подтолкнула его в сторону спального района, ниже тубика.

– Мне бы шуриков и медленного, – громким шепотом закинула фразу на балкон.

– Кайфы мешать собралась?

– Ой, ладно тебе! Сколько?

– На трендель сделаю. – Ко мне спустилось пустое ведерко на веревочке. Я кинула три тысячи рублей.

Барыга поднял его к себе и пропал с балкона ненадолго. Я осматривалась по сторонам, чтобы не пропустить мусоров. Другой торчок уже потерялся в темноте.

– На! Ток аккуратнее с медленным! – мне спустили мой товар.

– Ага! – я сложила свертки, перемотанные черной изолентой, в рот и направилась к таксисту. Не думаю, что тот барыга тогда реально переживал за мой передоз. Скорее всего, он так сказал, чтобы я не сомневалась в качестве героина.

Я заперла дверь изнутри своей квартиры, у меня плохо фокусировалось зрение. Прикрыв один глаз, я заготовила золотой шприц4. На кухонном столе валялась испачканная в пепле от сигарет обугленная согнутая ложка. Сначала решила отключить страх обычной дозой…

…Часы показывали около семи утра. Я отключила телефон, проверила, хорошо ли заперта дверь. Взяла со стола смертельный коктейль и поплелась в спальню. Вена… игла… темнота… абсолютная темнота… тишина… пустота… ничего… звон… нарастающий гул в ушах, который выдернул меня из полного затмения… Я видела перед собой расплывчатые лица сестры и матери… Их губы шевелились. Они что-то говорили мне, но я ничего не разобрала сквозь звенящий шум, сдавивший мне виски, мое сердце бешено разбивалось о грудную клетку.

– Сука! Ты конченая!! Тебя ребенок ждал!!!

– Не мать, а сука!!! Тварь последняя… Твой сын надеялся…

До меня стали долетать осколки фраз, впиваясь в мою душу… Я лежала на полу…Надо мной стояли и причитали родственницы… На заднем фоне виднелся молчаливый и смиренный силуэт маминого хахаля. Видимо, он и взломал мою квартиру.

– Очухалась! Мы ввели налоксон5. У нас и другие вызовы висят. Дальше уже в наркологию сами отвезете, – сообщил хахалю фельдшер на выходе.

– Тебе совсем плевать на сына?! – мать ударила мне по щеке.