Когда Шуджар объявил Ютоле войну, когда убили отца, разграбили и сожгли дом, лишив нас всего… Я знаю, она многое прибрала к рукам.

Но с тех пор Недина не устает напомнить, что Альдаро сжалился и подобрал грязную нищую шуджарку из милости, что я обязана ему всем, даже жизнью. Хотя жизнью я обязана не ему. Когда толпа едва не убила меня у его дверей, Альдаро стоял у окна и не вмешивался. Боялся. А Итан… Иверо Гратто уже тогда, мой официально-покойный муж. Мне жизни не хватит, чтобы расплатиться с ним.

– Я думаю, суд тебе нужен еще меньше чем мне, Диури, – Недина кривила губы, глядя на меня. – Слишком многое всплывет. Моли богов, чтобы лишиться только денег, а не жизни.

Лекада, дом на улице Гильтасара.

Я пришла туда в шесть утра. Плевать.

Напугала консьержа. Хотя, не слишком удивила, видимо Итан предупредил, что к нему придет ненормальная. В такую рань приличные люди спят в своих постелях.

Итан открыл сам, еще сонный, взъерошенный, зато в шелковом халатике на голое тело. В принципе, как халатик был запахнут – он мало что прикрывал. Я впечатлилась. Вспомнила заодно, что за четыре года жизни со мной Итан растолстел вдвое, проводя все время на диване, с бутылкой дешевого пойла. А вот без меня – снова… и даже лучше, чем был.

Да, нам лучше друг без друга.

– Привет, – сказал он, словно мой ранний визит его не удивлял. Зевнул только. – Заходи.

– Ты всегда встречаешь гостей в таком виде? – поинтересовалась я.

– Я знал, что это ты.

– Хотел сразить меня на месте? Прямо с порога?

– Ммм? – почти театрально удивился он. – Чем мне тебя сразить, чего ты не видела?

– Шелковым халатиком? – предположила я, проскользнув внутрь мимо него.

Он не попытался обнять меня или поцеловать, пропустил почти равнодушно.

– Тебе нравится? – спросил он. – Сварить тебе кофе, или сразу перейдем к делу?

Сразу к делу, чтобы побыстрее избавиться от меня? Словно я…

– Ты варишь кофе?

– Да, – он пожал плечами. – Кухарки у меня здесь нет, я хожу обедать в ресторанчик напротив, там весьма неплохо и можно взять навынос. К девяти должны принести завтрак. А кофе я варю сам.

Квартиру он снимал без особой роскоши, но просторную, светлую, с высокими окнами, и с балкона вид на море. Для того, чтобы пожить тут недельку-другую – самое то. Правда вещи разбросаны… На журнальном столике остатки вчерашней еды, немного заветренного копченого мяса, недоеденный пирожок, два бокала…

– У тебя была женщина? – спросила я. – Или даже где-то тут до сих пор? Может, я не вовремя, мне спрятаться?

Итан проследил, куда я смотрю, усмехнулся.

– У меня был Бортодже, и, надо полагать, он спит дома. Хотя стоит проверить, я смутно помню, как он уходил.

– Ты напился вчера?

– Ты мне больше не жена, Джу, – напомнил он.

Впрочем, я и сама отлично видела, что если он и пил, то совсем немного, не больше, чем обычно мужчина может выпить за ужином…

И – да, это не мое дело. Он имеет право делать все, что захочет. Он и без меня отлично разобрался, как ему жить.

– Кофе? – сказала я.

– Пойдем.

Кухней эту комнатушку можно было назвать лишь с натяжкой, вряд ли тут предполагалось готовить. Одинокий примус на столе, посуда в шкафчике. Тут даже негде присесть.

– Принести тебе стул? – предложил Итан.

– Не стоит.

Широкие подоконники, вполне удобные, я присела на край.

– Немного гвоздики? Или твои вкусы изменились?

– Не изменились, – сказала я.

Пакетик с гвоздикой у него запечатан, только из магазина. Он купил для меня или просто совпало? Было приятно думать, что для меня, даже если это не так.

Я наблюдала, как Итан достал кофемолку, помолол немного зерен. Как зажег примус, погрел джезву на огне. Ложку сахара… подождал немного, потом кофе, воды. Это была почти магия, так уверенно, не спеша.