- Благодарю.

Как-то всё настолько ладно складывается, что мне не верится даже. Такое вообще бывает? Это нормально? Мурашки бегут по коже от мысли, что я заснула за рулём, попала в ДТП, и сейчас лежу где-нибудь в реанимации, а всё происходящее – всего лишь затянувшийся сон.

Никогда не верила в везение, удачу и что там ещё можно притянуть за хвост?

И тут сорвала целый куш.

Одевшись, выхожу на улицу. Пробирает до мурашек, и я семеню к машине, чтобы сделать всё максимально быстро, ведь детям пора ложиться спать.

Паркуюсь в сторонке от гаража на расчищенной территории, вероятно, специально для второго автомобиля. Трясу телефон, ведь мне нужно как-то подключить его, чтобы написать тёте, сообщить об изменении планов. Удивительно, но на экране появляются первые проблески жизни. Хоть его часть размыта, но телефон включается. Того, что вижу достаточно, чтобы отправить сообщение. Набираю его, отправляю, и сразу же вижу входящий от Геры.

Оставлять меня в покое он не собирается – знаю…

Скидываю, но следом получаю сообщение, от которого пробирает до мозга костей:

«Я уничтожу тебя. Жаль не закончил начатое и позволил сбежать. А пацана заберу и воспитаю мужиком, не тряпкой, в которого его превратила ты».

Голова даже кружится, а к горлу тут же подступает тошнотворный ком.

Знаю, что он не отступится. Сколько бы времени ни прошло, Гера будет наступать на пятки. Получится ли у нас с сыном спрятаться от него? На какой край света сбежать, только бы не столкнуться с ним ненароком?

Настроение резко падает, но я собираю себя по кусочкам и возвращаюсь в дом, чтобы подписать договор. Временное убежище у нас с Богданом есть, а дальше… придумаю что-то.

- Валерия, я распечатал договор, но сильно опаздываю... Давайте я попробую уложить дочь, пока вы читаете условия? – встречает меня взъерошенный Кирилл Александрович. – Кажется, дети пока не особо сходятся… Вижу, как сильно Ева утомила вашего сына.

- Богдан устал в дороге. Завтра всё будет хорошо, - спешу оправдаться я.

- Да. Очень рассчитываю, что у них получится найти общий язык. Я попросил Веронику Антоновну подготовить для вас комнату, поэтому ваш сын уже сейчас сможет лечь спать.

К чему читать условия договора, если мы оба в курсе, что я его подпишу? И всё-таки решаю пробежаться взглядом, чтобы убедиться, что не подписываю договор на продажу почки или какой ещё части тела.

Вхожу в гостиную и окидываю взглядом уставшего сына.

- Мам, мы здесь останемся? А как же баба Света?

- Малыш, я ей сообщила, что мы не сможем приехать пока. Здесь для нас безопаснее. Тут нас не найдёт твой…

- Он мне не папа! – резко заявляет сын, подскакивает и сжимает ручонки в кулачки. – Когда я вырасту, я его ударю точно так же, как он ударил тебя. Я тебе клянусь! Я не дам тебя в обиду, мама!

- Малыш… - всхлипываю, а из глаз брызгают слёзы. – Ты мой маленький защитник. Я так сильно люблю тебя. Иди сюда, я обниму тебя.

Богдан подходит и обнимает меня. Он дрожит всем телом, и я понимаю, что сегодня он слишком резко повзрослел. То, что увидел, уже не сможет вытравить из памяти.

- Если для нашей безопасности мне придётся терпеть эту надоедливую девчонку, я готов, мамочка, - шепчет Богдан.

- Она нуждается в общении, Богдаш. И мне показалось, что она милая.

Сын отстраняется от меня, чуть кривит губы.

Ева понравится ему…

И они подружатся.

Я сделаю для этого всё возможное, пока мы находимся в этом доме. Тут есть шанс отдохнуть немного от бывшего, успокоиться.

- Пойдёшь спать или посидишь со мной? Мне нужно подписать договор.

- Можно я пойду? Глаза слипаются. Баба Ника уже показала мне нашу комнату.