- Ма-а-ам?

- А? Нет. Извините, вспомнила кое-что.

- Что?

- Не важно. Это личное.

- И всё же я хотел бы узнать, кто вас этому научил.

- Бабушка одна. Её уже нет в живых, - добавила, видя, что этот допрос даже не думает прекращаться.

- Расскажите, где она жила, и где захоронена.

- Далеко. Да и давно это было, я и не упомню, - перешла на деревенский говор, умом понимая, что меня уже ничто не спасёт. Разве что зашить рот. И то это нужно было делать сразу же.

- Расскажите что вспомните. Как, где, при каких обстоятельствах вы познакомились, о чем беседовали.

- Ого, - опешила я от такого напора. Данияр, при нашем разговоре только и успевал переводить взгляд с одного на другого. – А вы не думаете, что с вашей стороны происходит вмешательство в мою личную жизнь?

- Мне очень надо. Я готов заплатить за информацию.

- У каждого взрослого человека есть свой шкаф со скелетами, который лучше не открывать, - немного перефразировала я крылатую фразу из прошлого мира.

- Почему вы заговорили о них, и почему шкаф нельзя открывать?

О Боже! Что за темнота! Я вздохнула горестно и принялась объяснять.

- Эта фраза означает, что у каждого есть секреты и иногда они не очень приятны. И вот эти не очень приятные секреты сравнивают со скелетами, так как обычным людям радости не доставляет на них смотреть, - закончила я слишком экспрессивно для простой селянки.

- Теперь я понял вас. Но вы не понимаете, мне нужна помощь. Возможно, ваша бабушка сможет помочь. Вы нуждаетесь в деньгах. Я заплачу золотом.

- Мёртвая бабушка, которая может помочь? - уточнила я, непонятно зачем.

- Да.

- Мертвая?

- Это не проблема.

Мои брови поползли вверх.

- Сожалею, ничем не могу помочь.

Произнеся последнюю фразу, я заметила, что поза графа изменилась. Из уверенного в себе, напористого человека он, в мгновенье, превратился в уставшего жить старика.

- Прошу прощения за мою несдержанность. Можете пользоваться котлом, - он развернулся уходить.

- Постойте! – крикнул Данияр. – Возможно… мама сама сможет… помочь вам, - последние слова он неуверенно прошептал, потому что я уже вскинулась, и в это же мгновенье развернулся граф.

- Ты понял, о чём сейчас сказал? – глянула я на названного сына строго. – Я не травница, не лекарь, меня не обучали, и брать на себя ответственность – это риск.

- Ты сможешь, я верю в тебя, - он проникновенно заглянул мне в глаза.

- Я не верю. И не надо давать ложных надежд. Если в большом городе не смогли решить эту проблему, то сельчанка, по-твоему, самое-то? Высшее светило медицины?

- Ты сама знаешь, о чем я говорю. И что ты так ругаешься? Граф не дал своего согласия.

Я про него совсем забыла.

- Вы произнесете магическую клятву о неразглашении. В случае удачи получите мешочек золотых.

- Давай. Попробуй. Вдруг получится и не придется мыть полы, - глянул Данияр на меня щенячьими глазами.

- В любом случае, за труды я заплачу, - вставил мужчина.

- Хорошо, - сдалась я, понимая, что на эти деньги мы можем долго и вкусно питаться. – Говорите свою клятву. Сделаю всё, что в моих силах.

Граф, как по мановению волшебной палочки, достал из складок плаща странноватого вида кинжал и, не говоря ни слова предупреждения, полоснул им свою руку.

- Я, Гарольд из рода Рондел, беру у присутствующих здесь клятву о неразглашении. Обо всём, что произойдет далее в этих комнатах, обо всём что увидите, услышите, вы будете молчать до конца своих дней, или же пока я не освобожу вас от обета! В противном случае пусть моя магия покарает предателя!

Я стояла, ни жива, ни мертва. Рядом затих Данияр.

После произнесенных слов, кинжал был протянут сыну. Он сглотнул, побледнел, но взял его.