— Тетя Валя, это Соня, — Машка как будто спешит похвастаться мною перед этой женщиной. — Мы с ней дружим.

— Софья, — подхватывает инициативу дочери Михаил, — это Валентина Георгиевна, наша соседка. Присматривает за домом.

Ну, в принципе, вот и пояснение. Она меня рассматривает так пристально, что неловко становится. Я будто невеста на выданье. У нас товар — у вас купец. И вот именно как этот самый товар меня и разглядывают.

— Очень приятно, — улыбаюсь я.

— Здравствуй, Софья, — сразу отбрасывает Валентина Георгиевна формальности. — Наконец-то здесь появится женская рука. Так, бойлер я включила, — поворачивается к Михаилу, и я даже выдыхаю. — Постели застелила, полотенца повесила. Ежели новое понадобится, то заходите.

Ничего не поняла сейчас. А почему это все хранится у соседки?

— Можно вопрос? — все же мне интересно.

— А, городская девчонка, не поняла, — смеётся Валентина Георгиевна. — В доме-то никого всю зиму не было, а сырость такая зараза. Вот поэтому по осени все к себе и забрала. Чего ж добру пропадать?

Ах, вот оно что. Точно, не деревенская я девушка. У меня-то даже дачи нет. Мама не любила копаться в грядках, ей лучше в Турции или Египте кости погреть. Вот и догрелась — нашла себе в очередном отпуске турка, и теперь ее кости в Турции круглогодично.

— Соня, — Машке явно надоели эти разговоры, — идём я покажу тебе все.

Она берет меня за руку и теперь тянет в сторону дома.

— Все, побежала я, — Валентина Георгиевна хлопает себя по бокам. — Заходите ко мне, ежели чего, или просто чаю попить.

— Спасибо, тёть Валя, — уже вслед ей говорит Михаил и открывает багажник. — Так, сбежать не получится, — обращается теперь к Машке. — Я один все не донесу.

— Я тебе помогу, папа, — малышка даже не пытается отлынивать от задания.

Забрав вещи и пакеты из магазина, проходим в дом, по которому мне тут же проводят экскурсию. Ванная и туалет сразу после входа, дальше ещё одна дверь, ведущая прямо… хм, в гостиную, что ли. Направо кухня, и, наверное, из сентиментальности, если это ему знакомо, Михаил печь оставил. Правда, она сейчас здесь только для декорации. Напротив дверь в комнату, точнее, комнаты. Из первой попадаешь во вторую. А ещё из первой лестница на второй этаж. Хотя скорее мансарду.

— Я люблю там спать, — тычет Машка пальчиком вверх. — Папа специально для меня сделал.

Когда экскурсия окончена, иду в кухню, чтобы помочь Михаилу разобрать пакеты.

— Я хотела сказать… — все же решаюсь, забрасывая продукты в холодильник.

— И что же? — поторапливает меня Михаил, и я вижу, что ему становится интересно, по какому поводу я так мнусь.

— Я совершенно не умею готовить, — признаюсь и почему-то вспыхиваю.

Раньше меня этот факт совершенно не смущал, а сейчас почему-то неловко. И я даже ожидаю шаблонно удивления в стиле «Женщина должна уметь готовить». Но его не следует.

— Я умею, — спокойно отвечает Михаил, пожав плечами. — Что, даже салат не сможешь настрогать? Пальцы себе отрежешь? — улыбается, и я понимаю, что он снова шутит.

— Это я могу, — усмехаюсь.

И тут до меня доходит… А когда это мы успели перейти на «ты»? Сможешь, отрежешь… Мы так не договаривались. Границы становятся всё у́же и у́же, а это именно то, чего я хотела избежать.

И при этом Михаил, кажется, сам не понял, как ко мне обратился.

17. Глава 17

Нет, все он понимает… Не думаю, что такой человек, как Михаил, мог допустить подобную оплошность. Но я делаю вид, что не замечаю. И сама не понимаю почему. Надо было по-хорошему обозначить.

— Папа! — говорит Машка, когда мы заканчиваем. — А можно же Соне на улице все показать?