– Зазноба? Нет у меня никаких зазноб…
– Как же нет, когда вон она какая, – бабуля распахивает дверь. На пороге моя инопланетная мотоциклистка в шикарном платье. Хоть сейчас под венец.
– Ты жив! – восклицает она, делает два шага по воздуху и впивается губами в мои. Я снова лишаюсь чувств и лечу куда-то в беспредельность.
Не знаю, сколько времени провёл я в прострации, но когда очнулся, увидел ещё одну реальность. Дом, сад, озеро с лебедями, дети, в шезлонге женщина с книгой. Ветер сорвал с её головы шляпку, растрепал огненно-рыжие волосы.
– Ты будешь искать меня всю свою жизнь, – услышал я её знакомо-незнакомый голос. – Ты будешь мучиться и страдать, но быть рядом со мной не сможешь никогда, И-ли-я…
– Почему?
– Потому что ты совершил ошибку, за которую должен расплачиваться…
– Кто ты? Как твоё имя?
– Судьба…
Видение исчезло. Я понял, что сижу в том же кафе. Обед остыл. Чая нет. На столе лежат краги. Я – мотоциклист чуть было не попавший под колёса грузовика, за рулём которого сидела…
– Она??? – выпалили Иван.
– Да, – Илья улыбнулся. – Её звали вовсе не Ангелина. У неё было простое имя Айгуль. Умница, красавица, внешне очень похожая на мою незнакомку… Она любила мотоцикл и меня…
Мы были вместе пару лет, а потом… Айгуль собрала вещи и уехала куда-то. Я её не искал. Я ждал другую рыжеволосую подругу… Я ничего не могу с собой поделать. Внутри меня звучит знакомо-незнакомый голос, приказывающий отыскать потерю во что бы то ни стало. Шрам пульсирует с нарастающей силой, приводя меня в бешенство… Вот и сейчас, смотри…
На левом виске Ильи вздулась бороздка шрама, оставшегося после того злополучного падения в расщелину скалы. Ивану почудилось, что кровь просочилась сквозь кожу, стекла тонкой струйкой вниз, а потом вернулась обратно. Илья провёл рукой по лицу, вздохнул:
– С этой тайной, Коляныч, я жил десять лет. Надеюсь, мне теперь полегчает. Будем вместе с тобой искать мою рыжую незнакомку…
– Ну… – Иван пожал плечами. – Мне Лаврушка фотку прислала. Взгляни.
– Лаврушка выкрасилась в рыжий цвет? – закричал Илья. – Едем к ней, немедленно.
– Вынужден тебя огорчить. Лаврушка от нас далеко-далече. К ней на мопеде не домчишься, только на самолёте. Она собиралась поехать на берег Вахша, чтобы по местам детства пройтись и супер репортаж сделать.
– Я тоже хочу по местам нашего детства пройтись. Рыжую бесстыжую девчонку отыскать – главная задача клёвых пацанов, чтоб не снилось больше им дурацких снов, – Илья рассмеялся. – А ведь я не хуже Лаврушки могу супер репортаж сделать. Стихоплётство я уже освоил, дело за малым. Поехали в Нурек, друг Коляныч.
– Поехали…
И вот они в Нуреке. Стоят на вокзале, сморят на преобразившийся город.
– Ассолому алейкум! – раздаётся рядом звонкий голос.
– Салом, – отвечают не сговариваясь друзья.
– Шахри зебои Норак! – незнакомец кивает и переходит на русский. Говорит он с незначительным акцентом, но довольно сносно. На вид ему не больше сорока. Среднего роста, лицо загорелое, в глазах хитринка. – Добро пожаловать в Нурек. Наш город прекрасен, как дорогое вино, а с годами становится ещё лучше! Вижу, вы к нам в гости? – и не дожидаясь ответа. – Ба тарафи рости бозор – направо базар…
– Да мы знаем, – прервал его Илья. – Мы выросли вместе с Нуреком. Школу номер один закончили. Пятнадцать лет назад уехали отсюда.