Советским людям не удалось установить новый мировой рекорд по высоте насыпных плотин, не удалось получить самую дешёвую в мире электроэнергию…

Илья Петрович Моисеев прошёлся по кабинету, остановился у карты мира, проговорил сдавленным голосом.

– Эх, Ванька, Ванька, разве в далёком 1962 году мы могли представить, что жизнь преподнесёт нам сюрпризы похлеще тех, что выдавал своенравный Вахш.

– Мы тогда ни о чём не думали, Петрович. Мы познавали непознанное.

– А оно познавало нас, – Илья повернулся. – Хочу рассказать тебе, Ванька, о странной судьбоносной встрече… Я почти десять лет хранил свою тайну. Надоело. Устал молчать. Молчать меня никто не заставлял. Я сам так захотел. Верил, что обет молчания поможет чуду совершиться быстрее, а когда понял, что чуда не будет, позвал тебя, усадил за стол, налил коньяка, выпил залпом… для храбрости…

– Ты никогда трусом не был, Моисей.

– Не перебивай меня, Коляныч. Дело деликатной… Помнишь, как мы в горах чуть не погибли?

Иван кивнул. Такое не забывается. Илья решил тогда характер показать, первым пошёл по запретной тропе и провалился в расщелину. Хорошо, что они были связаны страховочным тросом, в одной сцепке шли. Ваня от неожиданного рывка свалился на землю, ухватился за камень, истошно заорал. На его крик никто не отозвался. Тогда он потянул верёвку. С той стороны Илья тоже потянул. Значит, жив. Теперь главное не паниковать, а думать. Решение должно быть верным и быстрым, как выстрел в цель. Так учил их тренер Геннадий Степанович, мастер спорта по альпинизму, покоривший вершину Фанских гор – пятитысячник Большую Ганзу.

– Запомните, парни, горы фокусов не любят, фокусников они всегда наказывают, – сказал он.

– Мы не фокусники, мы – первопроходцы, – Илья выпятил грудь вперёд.

– Долой самоуверенность, пацаны. Вы – ещё цыплята неоперившиеся. Не вздумайте лезть туда, где нет троп. Опытные альпинисты уже изучили эти горы и проложили безопасные маршруты для таких смельчаков, как вы. Пальма первенства у других, смиритесь с этой мыслью, ребята.

– У нас тоже будут свои пальмы и свои вершины, Геннадий Степанович. Вы же нам сами говорили, что альпинизм – это лучший способ перезимовать лето. Мы в горы пойдём и новые тропы найдём… – заявил Илья со свойственной ему самоуверенностью.

– Что вы задумали? – тренер насторожился.

– Ничего, Геннадий Степанович, это просто трёп. Вы же меня знаете, – Илья рассмеялся. – Мы прекрасно усвоили, что походная обстановка открывает скрытые возможности, показывает, на что именно способен человек. Мы – хорошие ученики. Сможем самую ядовитую змею поймать, найдём брод, через бурную реку переправимся, на отвесную скалу поднимемся… под вашим чутким руководством… Без вас ни-ни…

Геша им поверил. А они с Ильёй решили рискнуть. Теперь вот расплачиваются за свои фокусы. Помощи ждать бессмысленно. Никто про эту вылазку не знает. Даже Лаврушка вне игры. Значит…

Ваня медленно пополз к пролому, понимая, что может полететь следом за Ильёй.

– Петрович, ты как? – голос предательски дрогнул.

– Держусь за уступ, – ответил Илья еле слышно. – Силы берегу… Вытащить меня сможешь?

– Попробую. Главное, чтобы страховка не подвела, – сказал Ваня, вбивая крюк. Намотал на него верёвку, встал на колени, потянул. Вбил ещё один. Дело пошло. И вот уже над проломом появилась голова Ильи. Лицо в крови, в глазах испуг, губы трясутся.

– Тя-я-я-ни…

Потом они долго лежали на земле, смотрели, как по небу бегут барашки облаков и плакали. Это были их первые мужские слёзы. Слёзы счастья от того, что всё позади. Жизнь продолжается. Через месяц выпускной…